Судьба народных театров глазами Валентины Петровой

Иллюстрация: Алексей Игнатов

Народные театры занимают место где-то между кружком и тайной сектой. В народных театрах служат, само собой, народные актеры. Каждый из них при этом ходит на работу, в школу, в институт, в магазин за кефиром и посещает семейные застолья. Такова сила искусства – оно отрывает любителей и служителей от плиты и компьютера, заставляет учить роли в обеденный перерыв. Актер народного театра должен успеть всюду, не опаздывать на репетицию, зубрить текст и бесконечно вникать в требования режиссера. При этом в народном театре нет ни окладов, ни премий, зато происходит постоянный отсев: у кого-то не хватает таланта, у кого-то – усердия, кто-то просто неприятен режиссеру. А играть хочется, хоть плачь.

Парле ву?

Иду в старинный народный театр TLF, где играют на французском языке. В окне Дома учителя, рядом с имперской роскошью отеля «Савой», висит афиша мероприятий, нарисованная цветными фломастерами. За тяжелой дверью старушка-вахтерша указывает: «TLF? А, французы. Репетируют, прямо и налево».

Малый зал Дома учителя – этюд в багровых тонах: через бордовые шторы льется свет на красные бархатные кресла. Светло лишь на сцене; мальчики-подростки приносят скамейку, мольберт, корзинки с искусственными цветами, один играет на фортепиано. Общее впечатление – школьный актовый зал накануне концерта.

В театре два главных человека: Елена Георгиевна, почетный руководитель, отвечает за язык и ставит прононс; второй главный – Иосиф Львович Нагле, бессменный режиссер. Пока Нагле еще не приехал, сотрудник театра Виталий, высокий мужчина за сорок, нахваливает обоих руководителей:

– Произношение у Елены Георгиевны идеальное! В свое время я приводил французов, они были просто в недоумении, говорят: «Мы уже так не говорим, у вас в театре – довоенное французское произношение».

Помощница педагога Елена Львовна, сухая милая женщина в толстостеклых очках, тихо рассказывает мне, как приходят в это странное место будущие артисты:

– Кто-то от кого-то что-то услышал, кто-то просто порылся в Интернете, кто-то получил пригласительный и пришел позже. Есть люди, которые просто хотят учить язык, но мы же не курсы иностранных языков. Мы берем всех, никому не отказываем. Люди отсеиваются естественным путем.

– Так больше тех, кто хочет учить язык, или тех, кто хочет играть?

– Мне кажется, тех, кто хочет играть. Надо загореться и хотеть – вот, Рушана, девочка, только что прошедшая по коридору, будет играть Антуанетту. Это ее первая большая роль, но ей хочется, она добивается. На первых репетициях мне показалось, что это не ее роль, но Иосиф Львович – очень дальновидный человек. Он сказал: «Будет, может», и Рушана разыгралась.

Сама Елена Львовна пришла в народный французский театр первокурсницей и осталась на сорок лет; оказывается, тут такое место – люди посещают его годами, если желают играть и говорить, а не просто ищут себе дел на выходные.

Режиссер все еще не приехал, но генеральная репетиция начинается: свет поставлен, актеры не опоздали. Актерам, кстати, на вид лет по двадцать. Не зная французского, сижу на репетиции как в терновнике, пытаясь расшифровать ход действия через реквизит, через движения; кажется, персонажи идут к букинисту, или встречаются у букиниста, или помешаны на нем. Спорят и радуются, бесконечно перемещаются по залу. О, невыносимые страдания глубоко незнакомого языка: что может происходить в пьесе, если реквизит – булка, шоколадка, репродукции и алые крестьянские башмаки, грубые башмаки из папье-маше?

Через двадцать минут все же появился режиссер Иосиф Львович Нагле, грузный, короткобородый и сосредоточенный, в вассермановской жилетке. У дверей Дома учителя он милостиво уделил мне время одной своей сигареты.

– Что именно вы требуете от актеров? Чувства, техники?

– Чтобы объяснить это, я должен прочесть вам институтский курс по профессии режиссуры, который нам преподавали. Знаете, как Льва Толстого спросили: «Что вы хотели сказать своим романом «Анна Каренина»? – «Чтобы это объяснить, мне пришлось бы заново написать «Анну Каренину».

По словам Иосифа Львовича, не существует людей вообще без актерских способностей – стеснительные люди могут играть, стеснительные девицы в театре TLF становятся нахалками и лучшими актрисами: «Прорезается голосок, задирается гордо подбородок». Помимо способностей, существует еще и труд, но люди, у которых органически отсутствует чувство юмора, ничего не сумеют сделать на сцене.

– Маленького принца, например, не взяли бы в театр на французском языке, – неожиданно добавил Нагле. – Хоть он и владеет языком, у него нет чувства юмора.

От восхищения я тушу окурок о джинсы. Нагле стремительно исчезает в недрах Дома учителя. Я даже забыла спросить, знает ли он сам французский язык. В конце концов, это не так важно. Чувство юмора у него точно есть, если он сумел заманить в этот маленький гордый театр подростков и сохранить при этом пожилых актеров.

Витамин Т

На следующий день снова бреду в Дом учителя – на этот раз в Народный драматический театр. Режиссер, в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил, с хорошо поставленной речью, представляется: Виктор Анатольевич Садовский. Спрашивает мое имя, через пять минут спрашивает вновь. Разговаривая, мы пятнадцать минут спускаемся по двум пролетам лестницы, останавливаясь на каждой ступеньке.

Садовский довольно живо обрисовывал мне ситуацию с народными театрами. В советские времена при каждом клубе, при каждом дворце чего-нибудь, в каждом профсоюзе был народный театр. Профиль у них был разный, но сущность одна. Например, в клубе при заводе «Серп и молот» был самый лучший балет в Москве. В фильме «Озеро» даже был момент, когда один спрашивает: «Как ты в Москву-то попал?», а тот ему отвечает: «Через балет «Серпа и молота».

– Ведь вы знаете, Леночка, коммуняки-то все понимали! – оживленно рассказывает режиссер Садовский. – Они воровали, но до определенной степени. И они понимали, что надо дать жить – чуть-чуть, но надо! Поэтому народные театры были. Людей отпускали с работы, сам руководитель студии был штатной единицей. Глава завода считал своим долгом прийти на премьеру народного своего театра!

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

комментарии

Иосиф Нагле , 05.12.2010 14:13

Спасибо за симпатичные слова в мой адрес и в адрес моих коллег. Жаль, пропустили еще один коллектив МГДУ - театр-студию "Горизонт".
Хочется заметить, что служат в театре и являются его сотрудниками - так с легкой руки дореволюционного театра, в частности, МХТ, говорят про профессиональных актеров. Про любителей же можно сказать: участвует в работе коллектива, участник коллектива, актер любительского театра, играет в этом театре (бывает, что и профессиональные артисты помимо своей основной работы и подработок еще и на любительских началах играют где-нибудь наравне с любителями; это сегодня достаточно распространено среди недовостребованных в профессии актеров, не в такой степени, как этого хотелось бы Вите Садовскому, надо же еще как-то и на жизнь зарабатывать, но имеет место...).

Иосиф Нагле