– Вы что?! – крикнул он.
– Мотай отсюда сейчас же. По носу видно: ворюга, – ни за что ни про что обозвал его парень и с довольной улыбкой прикурил от пистолета, оказавшегося на самом деле зажигалкой.
После этого розыгрыша Генку всего колотило. Настроение до того испортилось, что больше он черного уже никому не предлагал. Дураки люди! Чего спорить, от кого мы произошли? У каждого свой предок. Этот, что с пистолетом-зажигалкой, произошел от крокодила...
Он все дальше и дальше уходил от пляжа. Наконец, остановился, поглядел направо, налево. Поблизости не было ни души. Прямо перед ним текла, без устали мотая пряди водорослей, чистая, упругая река. На мелководье, словно эскадрилья крохотных самолетиков в групповом полете, синхронно поблескивала серебром чешуи пузатая мелочь.
Генка вытащил черного из корзины, положил его на траву и спросил:
– Ну, что? Будем делать буль-буль?
Щенок ничего не ответил, только носом повел.
Как на грех, тут же лежал тяжелый булыжник с выемкой посередке. Природа словно нарочно создала его таким, чтобы Генка Колычев в день своего рождения мог половчее сделать дело, которое до него делалось людьми миллион раз. Он взял веревку, одним концом обвязал булыжник, сделал на нем узел. Потом поднял черного мордой вверх, чтобы он в последний раз посмотрел на синее небо, запомнил его перед тем, как уйти туда, где, говорят, ничего и никого. Сделал на булыжнике еще один узел, еще один, еще один... И швырнул камень в воду с такой силой, что у него потом долго побаливало плечо. А щенка погладил...
Он сам искупался, потом, проверяя, умеет ли черный плавать, пустил его на мелководье. Щенок, дерзка нос перископом, тотчас погреб к берегу, вылез, отряхнулся и посмотрел на Генку черными, вполне разумными глазами.
– Ко мне!
Черный чихнул и упал на задние лапы.
Генка завернул его в сухую тряпицу, лег на траву, а щенка, чтобы быстрее согрелся, положил себе на грудь. Но черный скоро высвободился из тряпки и начал его лизать. Сначала в подбородок, потом в губы, в нос... Генка прямо ошалел от щекотки. Еще бы немного и сам лизнул...
Щенок, как только согрелся, уснул. Генка перенес его в корзину и повез на дачу. Ехал и радовался, что Самсоныч посулил трешку, а дать не дал. И теперь, чем бы ни угрожал, не получит щенка. А погонит с дачи – тоже не испугает. Неподалеку от Вихровки, в деревне, живет Фарик Алеев с дедом и бабкой. В крайнем случае поедет к нему...
Спать Генка в тот день завалился рано – в одно время с курами. Совсем еще было светло. За неимением «Селги» он включил в сеть сипловатый динамик и, положив его себе на ухо, стал слушать музыкальную передачу «Маяка». А щенок спал рядом, в коробке из-под розовой шляпы Медеи Витальевны. Писательница аж прослезилась, когда Генка рассказывал ей, как он направо и налево раздаривал щенков добрым людям. (Про вырученные деньги на всякий случай умолчал.) И хотя коробка ей могла еще пригодиться не раз и не два, она торжественно вручила ее Генке со словами: «Я обязательно в одном из своих рассказов опишу твой бескорыстный поступок!..» И с большим интересом, точно впервые, посмотрела на его нос...
На Генку любая музыка, в том числе самая громкая, нагоняет сон. То есть он может ее слушать и одновременно спать. Так устроена его нервная система... И в тот раз он довольно быстро задремал. Но скоро почувствовал, что в музыку врывается что-то постороннее, совсем не в ее ритме. Снял с уха динамик – в бытовку кто-то громко стучал кулаком.
Он открыл дверь и тут же горько пожалел, что открыл. На ступеньках бытовки стоял интеллигентный молодой человек в темных очках, с пионерским галстуком на шее. Вожатый Миша. А у приоткрытых ворот припарковался лагерный «рафик». Так... значит, неспроста сегодня над его головой пролетела вещунья-сорока.
– А как вы меня нашли? – угрюмо спросил Генка.
– И больше тебя ничего не интересует?! – обомлел Миша. – А сколько раз мы всем лагерем прочесывали лес? И где только тебя не разыскивала милиция? Это тебя не касается?! – Он выключил динамик и смерил Генку строгим взглядом сквозь темные очки. – Скажи спасибо, что тебя здесь увидела твоя одноклассница. А то бы пришлось объявлять всесоюзный розыск!
«Понятно», – про себя подумал Генка. Зубанову – вот кого он отблагодарит за то, что его здесь нашли.
– Собирайся, – устало сказал Миша.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Livejournal
LiveInternet
Блоги@mail.ru
Open ID
