Сорок восьмой - время счётом подходит к полустолетию. Из этого счёта нашему советскому времени принадлежит уже большая половина - солидный кусок времени, дающий себя знать не только отдельным существованиям, но и целым народам, вырастивший сознание не только отдельных людей, но и целых стран.

Мы прочно обосновались во времени, мы доказали правоту и жизненность наших стремлений, наших благородных задач, нашего нового, дружного, плодотворного советского строя.

Нигде и никогда во мгле столетий не наблюдалось такой видимой, такой наглядной борьбы света с тьмою в полном значении этих понятий. Мгла была действительно мглой, прорезаемой изредка вспышками света.

Этими вспышками были попытки восстаний, революций, попытки человечества найти путь к освобождению от кабалы, угнетения, рабства. Но мгла была сильнее, ею гасился свет.

И века сменялись веками, память о благородных порывах оставалась в умах людей, но ложь, злоба, зависть и тупость, порождаемые старозаветным стремлением немногих захватить в свои руки богатства, принадлежащие всем, воспользоваться трудом миллионов для благополучия единиц, разобщали великие силы народов, раздробляли их общие интересы на отдельные попытки добиться своих прав, своей воли.

То были времена князей, королей, императоров, властелинов, коронованных и некоронованных династий, владевших полями, лесами, реками и морями и распоряжавшихся судьбами народов по своему произволу. Они владели сознанием людей, не знавших другого порядка на земле и лишь смутно догадывавшихся о возможностях каких - то иных форм существования, представлявших возможность такого существования лишь в иной жизни, на небесах, в будущем, за пределами их земного бытия.

Всё это тщательно поддерживалось именно в этом виде теми, кто хотел сохранить свою власть на земле. Духовное отрывалось ими от материального, мистика и религия были средством умиротворения мятущихся народов. Царство небесное было утешением всем страждущим и обременённым трудами и нуждой.

Обряды и заповеди держали поверивших им в смирении и покорности велениям судьбы, якобы управлявшейся высшими силами. А «высшие силы» были всё те же, владевшие богатствами мира властители судеб человечества, сумевшие сосредоточить в своих руках, скопить, нажить, нахищничать, награбить побольше материальных богатств.

И недаром в народе сложились поговорки и пословицы, вроде той, что: «От трудов праведных не наживёшь палат каменных» - или: «С сильным не борись, с богатым не судись». Да и самое - то слово «богатый» было в корне своём производимо от «бога». Богатые и были богами, управлявшими судьбами бедных, т.е. впавших в беду людей.

И вот настало наше время. Наше, взятое с бою, кованое сильными руками множеств, согретое жаром миллионов сердец время, время полной видимости, полной убедительности происходящего.

Не о нём ли мечталось Гоголю, когда он в своей «Страшной мести» грозил заморскому колдуну, морочившему человечество ложными чудесами, именно теми сроками, когда вдруг станет «видимо далеко во все концы света»?!

Да, стало далеко видимо отовсюду наше время. Во все концы света зримым стало оно, во все концы света стало видимо происходящее. И как ни пытайся заморские колдуны набросить свою могильную тень на шестую часть мира, свет пронзает тьму насквозь и только резче и отвратительней обрисовывает их гробовые тени. Тени лжецов и хищников, ханжей и убийц, клятвопреступников и маньяков. Все эти тени, заступающие путь свету, тени, пытающиеся принять вид добродетельных господ, респектабельных джентльменов, заботящихся о порядке - об их «порядке»: грабить и душить всё' живое, всё сознательное на земле.

Их голоса, голоса ханжей и лжецов, клятвопреступников и убийц, хотят звучать внушительно и добропорядочно, но вдруг срываются на злобный визг, на бешеный лай; их попытки острить и смеяться вдруг выдают искажённые свирепой гримасой черты. Их показная добропорядочность - лишь маска, сквозь которую проступает их подлинная, подлая сущность.

Всмотритесь, как описывал и обличал их старый Диккенс почти сто лет тому назад. Описывал и обличал их существо, их естество. На первых же страницах романа «Домби и сын», романа, в котором даётся характеристика всего мировоззрения «деловых людей», типических для буржуазии его времени, но продолжающих традиции тех времён и сейчас:

«... И снова он повторил «Домби и сын» точь - в - точь таким же тоном, как и раньше.

В этих трёх словах выражалась одна единая идея жизни мистера Домби. Земля была создана для Домби и сына, дабы они могли вести на ней торговые дела, а солнце и луна были созданы, чтобы давать им свет... Реки и моря были сотворены для плавания их судов; радуга сулила им хорошую погоду; ветер благоприятствовал или противился их предприятиям; звёзды и планеты двигались по своим 'орбитам, дабы сохранить нерушимой систему, в центре которой были они».

Разве эта горькая и исчерпывающая идеалы их времени характеристика утеряла что - нибудь в своей точности для сыновей мистера Домби, для их наследников и продолжателей?! Разве его потомки не продолжают верить в нерушимость системы, в центре которой находятся лишь одни они?! Для них остановилось время, они живут прошлым и отстаивают это прошлое, вопреки движению планет. А Диккенса они не услышали и не поняли. Высокое его дарование, сильный его голос прошел мимо их высокомерного понимания. Ибо Диккенс принадлежит всему человечеству, а не мистеру Домби и его сыновьям! От слов, произнесённых им, не откупишься никакими деньгами, не оправдаешься от его обвинений никакими доводами.

Собственничество - вот что извращает и уродует сознание людей. Собственничество, отделённость от мира баррикадами несправедливо нажитого богатства за счёт труда других, за счёт довольства и счастья множеств - вот тот яд, который отравляет человечество. И страшные фигуры искореженных в слепой злобе собственников, скрученных дикой ненавистью ко всему остальному миру, дрожащих за своё богатство, за власть его, встают вновь и вновь, продолжая галерею типов, выведенных Диккенсом сто лет назад. Разве затянутый в холод и чванство мистер Домби не напоминает нам кого - то, встающего на пути человечества к демократии, к свободному выбору своей судьбы?! Разве оскаливающийся в вечной улыбке, похожей на звериный оскал, делец и интриган мистер Каркер, разоряющий своего хозяина, не схож с нынешними деятелями зарубежных стран, продающими свой народ ради личных выгод и выгод их класса?! И, наконец, злой толстяк, болтун и самохвал майор Бегсток, объедало и опивало, «синий майор» с обвисшими брыльями щёк, не смахивает, даже портретно, на другого самохвала и болтуна, любящего произносить речи, мечущего громы и молнии против опасности коммунизма?! Как фигуры, сохранившиеся в паноптикуме, как заведённые манекены, повторяют они жесты осуждённого прошлого, сами про то забывая, уже навеки припечатанные к бессмертным страницам Диккенса! Перечитайте этот роман, перечитайте «Страшную месть» Гоголя - и вы увидите, как давно им предсказана их судьба, судьба мистеров Домби и их сынов, судьба заморских колдунов, пытающихся морочить человечество.

Наше время настало в мире.

Каждый новый год - тому свидетельство и порука. Каждый новый год - ступенька нашего восхождения. Ни бури, ни беды не могут задержать движения времени. Величайшая из всех войн на земле не сбила нас с ног, не изменила нашего пути, наоборот, она сильнее сплотила, объединила нас в наших стремлениях, в наших усилиях. Вдумайтесь в результаты выборов в местные Советы по городам, областям, республикам. Ведь это было поистине всенародное голосование за политику большевистской партии, за пятилетку в четыре года, за коммунизм.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.