ЮНЕСКО — Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры — приняла специальную резолюцию о праздновании во всем мире 100-летнего юбилея великого советского педагога и писателя Антона Семеновича Макаренко.

Макаренко отнюдь не случайно оказался в ряду выдающихся просветителей мира. Его «Педагогическая поэма» и другие книги переведены на сотни языков, к трудам Антона Семеновича постоянно обращаются педагоги из самых разных стран. Это был удивительный человек, редкой душевной щедрости педагог и писатель. Наверное, не все знают, что Макаренко был также и философом, и психологом, и экономистом. Он прекрасно рисовал и играл на скрипке, обладал актерским дарованием... Это воистину педагог-универсал, которых так не хватает современной школе. Кто-то может возразить, дескать, сейчас нужны высокопрофессиональные предметники. Согласен, нужны. Но — личности, но — учителя, обладающие широким кругозором, влюбленные в свою профессию.

В чем же и сегодня для нас состоят главные уроки Макаренко? Что продолжает волновать в его творческом наследии? Что отечественным педагогам еще предстоит осмыслить заново и взять на вооружение в созданной более полувека назад системе Антона Семеновича?

Разве не поразителен такой факт: не в нашей стране, а в ФРГ существует нечто вроде «мирового центра» Макаренко. За рубежом есть несколько школ, где обучение целиком строится на системе нашего великого педагога. И не случайно у зарубежной молодежи все более растет интерес к нашим социально-педагогическим экспериментам 20-х годов, о которых мы, соотечественники Антона Семеновича, знаем, увы, только по его книгам. А это ведь был не только блестящий ученый и писатель, но и инициатор великого социального эксперимента, который еще до войны быстро свернули и предали забвению. Макаренко потерял колонию, отказавшись внести «поправки» в собственную систему, как того требовал Наркомпрос Украины. (Не в этом ли и одна из причин его преждевременной смерти?)

Чем же все-таки нам может сегодня помочь опыт Антона Семеновича и его колонии? Макаренко делал все, чтобы его воспитанники получили навыки демократизма и самоуправления, а педагоги — право на эксперимент. А ведь это именно то, к чему сегодня, спустя полвека, пытается вернуться наша школа на новом этапе своего развития. Не потому ли многие заветы выдающегося педагога сейчас звучат так своевременно и актуально?

«Как можно больше требования к человеку и вместе с тем как можно больше уважения к нему» — таков известный принцип Макаренко и всей советской педагогики, ибо, по словам Антона Семеновича, свою педагогику он не выдумал, а брал ее из жизни нашего общества. Чем больше мы уважаем человека, тем больше мы от него и требуем. И так в каждом его совете, иногда кажущемся, на первый взгляд, и спорным. Например, таком: наказывать надо не худших, а лучших.

Впервые укравший новичок в коммуне не наказывался вообще: пообвыкнет, поймет — нельзя! А когда кража произошла во время дежурства лучшего командира Воленко, он был вынужден уйти из коммуны: позор, не обеспечил порядка. И вернули его лишь тогда, когда полгода спустя вора поймали за руку.

А вспомним макаренковский принцип «меры». «Главный принцип, на котором настаиваю — воспитание активности и вместе с тем нравственных тормозов», — учит Макаренко. Вот она, диалектика: сочетание активности и тормозов у каждой личности. И касается это не только ребенка. Возьмите любой характер, любое проявление чувств, любое действие взрослого человека и оцените его применительно к этому принципу.

Мера, или «середина», писал Макаренко, хотя и не любил сам термин «середина», должна быть во всем. В любви? Обязательно! Ребенок чрезмерно любимый, заласканный испортится как цветок, привыкший к оранжерейным условиям. В похвале? А как же: скольких захваленных мы знаем. В игре? Тем более — дети должны играть, — «неиграющий детский коллектив не будет настоящим коллективом», — но если играть без правил и меры, вырастают избалованные дети, не привыкшие трудиться. Антон Семенович однажды заметил: из тех, кто умел с детства играть самостоятельно, выходили самостоятельные и инициативные, умелые и работящие люди. Из детей, коим всегда требовались мама-папа: пойди поиграй со мной! — получались пассивные и эгоистичные.

Чувство меры и гармония во всем. В любви и доброте, в требовательности и в игре. А в труде? Попробуйте перенасытить жизнь человека трудом или однообразить его, что, кстати, нередко происходит при организации труда современных подростков — то прополка моркови, то уборка хлопка. Как тут не вспомнить слова Макаренко: «Труд сам по себе в воспитательном отношении процесс нейтральный». Только труд, идущий рядом с политическим воспитанием, образованием, рядом с книгой и разнообразным досугом, с ясной целью и хорошо организованный, только такой труд по созданию материальных ценностей, то есть производительный, дает положительный воспитательный результат.

Действительно, что хорошего может воспитать в подростке однообразная уборка помещения или ежедневная работа на прополке? Еще в Долинской школе, где Макаренко с 1912 года занимался с детьми железнодорожников, да и в колонии он тоже начинал с труда самообслуживающего, но привыкший в отличие от теперешних педагогов думать, работая (нынче подчас работают, не думая), он тогда уже понял: самообслуживающий труд из-за монотонности и ничтожных мотивационных значений малопродуктивен в воспитательном отношении.

В колонии имени А. М. Горького (1920 — 1928 гг.) Макаренко от этой «первой стадии» самообслуживания быстро перешел ко второй — сельхозтруду. Потом были организованы кустарные мастерские — корзиночная, колясная, кузнечная, столярная...

Но тут работа начала давать сбои. Почему? Макаренко проанализировал ситуацию и пришел к выводу: «Я вдруг понял, в чем дело: ну, конечно, как я мог так долго думать! Все дело в остановке. Не может быть допущена остановка в жизни коллектива. Да, мы почти два года стоим на месте: те же поля, те же цветники, та же столярная и тот же ежегодный круг... Я обрадовался по-детски: какая прелесть! Какая чудесная, захватывающая диалектика. Свободный рабочий коллектив не может стоять на месте. Формы бытия свободного человеческого коллектива — движение вперед, форма смерти — остановка».

Так возникает план создания своего завода, который и был построен в рекордно малый срок. Начинается выпуск электросверлилок ФД-1 (Феликс Дзержинский, модель первая), освободивший страну от дорогостоящего валютного импорта. И уж тут-то, кажется, довольны все — и коммунары, и воспитатели, и инженеры-наставники, и правление коммуны, и промышленность... Все, кроме... самого Антона Семеновича. Он понял, что «закисли девчата», которых тогда в коммунарском коллективе было около трети. Им не под силу тяжелый труд на станках. И, опережая на многие годы достижения японской экономики, Макаренко впервые в столь широком масштабе организует труд, где нужны женские руки и женский глаз: создает оптическое производство.

Когда внимательно перечитываешь не только книги и письма Макаренко, но и воспоминания его воспитанников, то удивляешься, насколько важные экономические вопросы, волнующие нас сегодня — хозрасчет, бригадный подряд, самоокупаемость, рентабельность производства, были практически реализованы в 30-е годы на двух заводах. Так и хочется вслед за режиссером О. Ефремовым призвать: «Назад!», он, правда, призвал назад, к Станиславскому, мы — назад, к Макаренко.

В этом тоже феномен Макаренко-педагога. Не замечают его разве только люди, вовсе далекие от педагогики, да еще противники Антона Макаренко. Те, кого он критиковал в довоенные годы. И те, кто сегодня так и норовит в резолюции ЮНЕСКО термин «великий» заменить «выдающимся», затем поменять «выдающегося» на «замечательного». И те, кто, упорно выстраивая педагогов по рангу, так и норовит противопоставить Крупскую Макаренко, а Макаренко Сухомлинскому. А ведь они стоят в одном ряду, ибо по сути своей — единомышленники.

Беда современной педагогики даже не в противопоставлении «новаторов» «консерваторам», а в том, что нынешнее поколение педагогов-практиков не знает Макаренко, не читает Макаренко и потому не применяет его систему сегодня. Так не пора ли всем нам всерьез перечитать Антона Семеновича Макаренко?

Нужно переиздать «Книгу для родителей», «Марш 30 года» и «Методику организации воспитательного процесса». Ведь именно эти книги — конспект той методики коммунистического воспитания, о которой мечтал и которую не успел создать Антон Семенович.

К нам, в Московский музей А. С. Макаренко, существующий пятый год, приходят люди разных возрастов и профессий, но более всего — молодежи. Приятно и радостно видеть, что последователей Макаренко среди них становится все больше и больше.

Четверть века существуют липецкая «Радуга» под руководством известного «пионерского педагога» С. А. Шмакова и челябинский «Луч». Огромный опыт нескольких поколений у педотрядовцев Владивостока и Петрозаводска, Перми и Вологодчины. Сводный МКПО «Мыслитель» объединяет в своих рядах комсомольцев — педагогов, студентов, инженеров, офицеров, школьников Москвы, Липецка, Саранска, Челябинска, Якутии, Дагестана, Ельца, Калуги...

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.