— Стоп, Андрюша! — крикнул сидящий рядом с водителем прапорщик Игнатенко. — Вон за тем дувалом чалму видел? Той чалмы Андрей не видел, но тут же из-за забора вынырнули две другие. За ними выглянули и два ствола.

— Линяем! — Игнатенко выхватил автомат, но разбивать стекло не пришлось. Это сделали душманские пули.

Андрей налег на руль, пытаясь развернуть «уазик», но было уже поздно.

— Сзади гранатомет! — крикнул прапорщик и выкатился из машины. Андрей — за ним. Лежа в пыли, они отстреливались еще минут десять. Но положение было безнадежным: их окружили. Первым ранили прапорщика, потом его, старшего сержанта Андрея Карпа. Потом у них кончились патроны. Высокий душман в белой курте, уже не прячась, навел на них свой гранатомет.

Всё. Сейчас нажмет на спусковой крючок — и их души взметнутся в ясное небо Найбабада...

...«Слава воинам-интернационалистам!» — начертано на кумачовом транспаранте, трепещущем на ветру в руках двух крепких парней. Пестреют цветы, флажки, яркие узбекские наряды. Светит ласковое солнце. С холма веет шашлычными ароматами. Из громкоговорителя грохочет песенка про гиподинамию...

Если посмотреть на все это издалека — скажем, с моста «Дружба», откуда с минуты на минуту должна появиться колонна, — то может показаться, что лица собравшихся здесь людей все как одно сияют от радости... Подойдем же поближе.

— Нуретдинов Бори. Встречаю сына, Бахадыра. Он — разведчик...Что? Да нет, зачем она нам, война эта? Зачем молодым умирать? Если и надо умирать, то за свою родину, я так думаю.

— Меня зовут Екатерина Степановна. Кого жду? Нет, не сына. Наших ребят. Сын будет в самом конце вывода. Он ранен...

— Наташа. Лена. Римма... Нет, не женихов. Так, ребят... Да, может быть, будущих женихов... Конечно, ведь они выполняли интернациональный долг... Какой? Защищали афганский народ от душманов. Душманы? Нет, это не народ. Ну, не знаю, что-то вроде бандитов...

— Люда. Я встречаю жениха, а моя подруга — мужа. Когда приходят? Может, сегодня, а может, в последний день. Ребята подскажут — это наша часть... Да, мы там были. Она работала на кухне, я — в медбате... В операционной была только два дня. Но мне и этого хватило — думаю, навсегда... Нет, далеко не все верят в это. И все равно идут в бой, все равно умирают. А куда денешься — военные. Поэтому мне всегда очень горько, когда этим ребятам да и нам бросают упрек: «Мы вас туда не посылали!»

«Едут!» — летит с вершины холма. «Едут, едут, едут!» — разноголосым, разноакцентным эхом прокатывается над головами. Толпа задвигалась, заволновалась — как мехи развернутой гармони. «Добро пожаловать к нам в Термез!» — звенят голоса. Это репетирует уже знакомая нам группа девушек.

А по мосту идет колонна. Посередине этого километрового гиганта проходит условная линия, разделяющая СССР и Афганистан. Первые машины уже пересекли ее. «Добро пожаловать к нам в Термез!» — опять звенит над ухом.

Термез — небольшой, чистенький городок на правом берегу Амударьи, с причудливыми арыками вдоль тротуаров, с седобородыми стариками в ярких халатах и молодыми крепкими ребятами в хаки.

Почему город зовется Термезом?- На этот счет есть несколько версий. Рассказывают, что в средние века, когда над Амударьей еще не вздымались мосты, на другой берег люди перебирались вброд. Путники и купцы — афганские, иранские, индийские — надували бурдюки и, вцепившись в них, как в спасательные круги, переправлялись на правый берег. Рядом, груженные тканями и пряностями, шли. верблюды. Кто знает, сколько людей, животных, добра погребли воды бешеной реки... Добравшись до правого берега, люди ликовали. И в раскаленный солнцем воздух несся гортанный крик: «Тырык быз!» («Мы живы!»).

Город, появившийся там, где звучали эти два слова, так и окрестили. Но века (2300 лет) упростили транскрипцию — город стал называться Тырмыз (в русскоязычном варианте — Термез).

После окончания митинга стройные шеренги цвета хаки растворяются в многоцветье толпы.

— Алешу моего не видели?.. Алешу моего не видели? — подбегает то к одному, то к другому солдату женщина с широко открытыми глазами.

Позже мне скажут, что она приходит сюда каждый день. Месяц назад получила цинковый гроб, но никак не может поверить, что в нем был Алеша...

Гудят сирены, и отдельный батальон материального обеспечения, усиленный воинами-десантниками, разбегается по машинам. И тут в тщательно продуманный сценарий дня вносится небольшая поправка. Журналистка из США, которую все называют Джеммой, забирается на один из БТР проехаться вместе с десантниками.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.