«Мы выбираем, нас выбирают…»

Мы видим историю глазами любящей девушки, и выглядит она приблизительно так. Он популярный музыкант, гордый и неприступный, она одна из почитательниц, имеющая слишком мало надежд, одинаково боящаяся и невнимания и унижения. Добиться его внимания все-таки сумела, признания – нет. Значит, не любит. Значит, равнодушно уважает.

Я, однако, не уверен, что подлинная суть их отношений именно такова.

Попробуем взглянуть на ту же историю глазами молодого человека (это не столь уж сложно, ибо девушка описала его подробно). И с этой точки зрения все будет выглядеть по-иному.

Он начинающий музыкант в ансамбле, лет около восемнадцати (познакомились до армии), ростом маловат. Внешность? Влюбленной девушке нравится, самому себе вряд ли, иначе зачем стал бы так старательно наряжаться и принимать гордый вид (и то и другое – явные признаки неуверенности в себе). Она хорошенькая, модная, окруженная поклонниками, оснащенная новейшей музыкальной техникой и вообще всем, что нужно современной молодежи. Со всех сторон защищена! Трижды подумаешь, прежде чем сделать первый шаг.

Тем не менее сделал, и не один. Ведь как только не намекал, как не изловчался! И домой позвал, и с мамой познакомил, и на гитаре учил, и смотрел задумчиво, и говорил приятно, и улыбался красиво... А в ответ? Никакой реакции, даже бровью не повела!

Что прикажете в таких случаях делать неуверенному в себе, мучительно боящемуся унижения восемнадцатилетнему пареньку? Только и остается, что уважать!

Она боится унижения, он боится унижения – вот и уважают друг друга...

«Что мне делать? – спрашивает автор письма. – Подойти и сказать: «Я люблю тебя, я не могу жить без тебя?»

Я бы посоветовал именно так и поступить: подойти и сказать, но лишь первую половину фразы.

Ведь говоря человеку, что не можем без него жить, мы, по сути, поступаем эгоистично: мол, люби меня, а то умру и смерть моя будет на твоей совести! Словом, как бы возлагаем на него некие обязательства. А что значит «Я тебя люблю»? Совсем иное. Это значит – я хочу видеть тебя счастливым и в любой ситуации безоговорочно можешь на меня надеяться, потому что мои силы, мое время и вообще все мое принадлежит тебе. Говоря «Я люблю», мы обязательства не возлагаем, а берем на себя. Так что чего-чего, а достоинства в этой фразе более чем достаточно.

Хорошо, что оба героя этой истории молоды – есть время во всем разобраться... Ну, а в принципе как быть в аналогичных ситуациях представительницам слабого пола?

Абсолютно уверен, что женщина сама вправе выбирать, какой танец назначить белым.

И дело не только в том, что у летящей Фортуны волосы относит вперед, что утраченное время не вернешь, а счастливый случай может и не повториться. Вообще, на мой взгляд, женское признание почти всегда значительней и достойней мужского. Не потому, что женщины лучше и правдивей, нет. Просто за коротенькую фразу «Я тебя люблю» женщина может ответить девятью месяцами беременности и долгими годами материнства, поэтому в ее устах универсальные слова приобретают подлинный вес и силу. При любом ответе унизительными они быть не могут.

Скорей уж унизительно вертеть и крутить, выуживая мужское признание.

У человечества сотни болезней и тысячи лекарств. Уже появились лекарства от лекарств. Не из протеста ли против этой многочисленности и дробности во все века своего существования медицина ищет панацею: лекарство от любой болезни, «волшебную пулю», разом поражающую все недуги? Но что делать, пока что панацею не нашли...

У одиночества много причин – от драматических парадоксов демографии до обыкновенного ханжества. А единое средство от них есть? Так сказать, панацея?

Не ждите дальнейшей аналогии с медициной – есть. Есть панацея! Известна много лет, и не только специалистам. Хороша, надежна. Вот только очень сложна в производстве, и пока, увы, ее не хватает на всех.

Это высокая культура человеческих отношений.

К сожалению, указом ее не введешь, в план не впишешь, за деньги не купишь и силой не навяжешь. По крупинке, по зернышку приходится накапливать в себе сочувствие и любовь к близким и неблизким, понимание того непреложного факта, что все мы люди и, следовательно, имеем абсолютно равное право на счастье, что чужая тоска – твоя беда, а чужая радость – твоя победа, что не только чья-то смерть, но и чье-то одиночество – колокол, который звонит по тебе.

Человеческим отношениям мы учимся и у мудрых книг и у самой жизни. Еще учимся друг у друга, ибо тут все мы и учителя и ученики – у каждого свой опыт, каждый хоть раз ощутил жестяной вкус одиночества, каждый искал, а может, и нашел средство от этой тусклой хвори.