– Я вот о чем хотел вас спросить, молодой человек. Ведь у вас там есть друзья?..
– В джунглях? Нет, – вместо Игоря ответил Астахов.
– Немного, но есть, – возразил Игорь. – А связаться с ними?
Игорь не успел ответить.
– Пойди, пожалуйста, помоги Мэри на кухне. Ей трудно одной.
– Сейчас, папа.
– Я говорю, пойди и помоги Мэри, – сказал Астахов тверже.
Хольц, стоявший у окна, произнес спокойно:
– Ну вот, кажется, к нам идет начальство.
В холл гостиницы вошел Фарадж в сопровождении нескольких автоматчиков из местных в маскировочных комбинезонах. Часовые отдали ему честь. Автоматчики остались рядом с часовыми, а Фарадж прошел в середину холла. Он был холоден и официален.
– Здравствуйте, господа, мое имя Фарадж. Я сотрудник отдела прессы временного революционного правительства. Пришел к вам по поручению премьера Фарутдина. Прошу садиться...
– Спасибо, – скривил губы Морр. – Нас посадили еще вчера.
Фарадж не реагировал на шутку.
– Фотоаппараты, магнитофоны убрать, – он небрежно потряс кистью руки, будто отгоняя мух, – лучше и блокноты... Останутся только господа журналисты.
Астахов и Игорь ушли. Мэри замешкалась.
– Вы журналистка? – обратился к ней Фарадж сухо.
– До этого не докатилась... – заверила Мэри и ушла вслед за Астаховым.
Журналисты выжидающе смотрели на госта Кларк – набычившись, Морр – готовый взорваться каждую минуту, Максвелл – с любопытством, Катлен, кажется, не без кокетства. Стэннард протирал очки, и определить выражение его близоруких глаз было трудно. Хольц, как всегда, оставался невозмутимым.
Фарадж обвел всех взглядом.
– А где же седьмой ваш коллега?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.