Мир капитала – убийственный бизнес

В самое последнее время обнаружилась совсем уж отвратительная тенденция: скупать бивни слонов просто с целью капиталовложения в предвидении того недалекого уже момента, когда слоны будут истреблены полностью и цены на слоновую кость баснословно возрастут.

Большинство стран Африки ввели ограничения экспорта этого товара, но получить документы, выглядящие почти как подлинные, не так уж трудно. А после того, как товар был продан и перепродан на нескольких международных рынках, установить его действительное происхождение практически уже невозможно. По выставленной в гонконгской лавке фигурке из слоновой кости никто не определит, был ли слон убит легально, подстрелен ли из засады отравленной стрелой или умер естественной смертью.

Джозеф Кайоко находится на переднем крае войны с контрабандой. Этот 35-летний кениец руководит охраной восточной части национального парка Цаво. В его распоряжении 53 объездчика – явно малочисленный отряд, если учесть, что охраняемая территория равна по размерам штату Коннектикут.

– Мы недавно обнаружили десять слонов, лежавших рядком и, по всему видать, только что сраженных автоматами браконьеров, – рассказывал мне Кайоко об открытии, сделанном патрулем во время одного из обходов.

Однако список жертв не всегда ограничивается животными. Два объездчика и 20 браконьеров (большинство из них пробрались с территории Сомали) убиты в происходивших здесь вооруженных стычках.

– Это как настоящая война, – говорит Джо, которого как-то обстреляли, когда он летел над парком на патрульном вертолете.

И такое происходит не только в Кении. В 1979 году в Таиланде были убиты двое и тяжело ранены пятеро охранников.

– У нас 24 заповедника, – рассказывали мне, – и всего 215 сторожей. Мы надеемся получить еще, но все зависит от государственного бюджета.

Бродя по Бангкоку, я услышал птичье многоголосье за высокой оградой. На мой стук выскочили и бросились к воротам пять крупных псов. Служители вежливыми поклонами встретили меня. Я увидел самых разнообразных представителей исчезающей фауны таиландских лесов: землероек, питонов, цивет, не говоря уж о великом множестве пернатых.

Я спросил владелицу этого ковчега, можно ли приобрести леопардов и гиббонов для отправки в Соединенные Штаты (оба вида животных занесены по Вашингтонской конвенции 1973 года о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой вымирания, в «список №1», и торговля ими запрещена). Она внимательно поглядела на меня и отвела глаза.

— Это было бы трудно. Законом это запрещено.

— Но это возможно?

— Это было бы трудно...

В большинстве случаев противозаконные сделки совершаются при помощи тех, кто призван охранять животных.

В Панаме высокопоставленный чиновник управления охраны природных богатств признался, что через страну провозят запрещенный товар, но помешать этому управление бессильно.

– Некоторые из таких дельцов имеют слишком высоких покровителей, – сказал он.

На Каймановых островах в Карибском море владелица лавки сувениров уговаривала меня купить ювелирное изделие из панциря морской черепахи, хотя импорт этих животных и полученных от них продуктов в США запрещен.

– Такую маленькую вещицу легко провезти незаметно, – сказала лавочница так просто и беспечно, что не приходилось сомневаться: у нее в этом деле большой опыт, и она знает, что бояться нечего.

Бельгийские любители птиц каждое воскресенье толпятся на Гранплас в Брюсселе, глазея на экзотических жителей тропиков.

— Бельгийцы – страстные коллекционеры птиц, – сказал изысканного вида седовласый джентльмен, прибавив, что у него самого около 50 птиц. – Большинство не представляет собой ничего особенного, но при желании можно раздобыть и очень редких, почти уже исчезнувших во всем мире.