США: «Бомба замедленного действия»

Это произошло незадолго до рождественских праздников: Артур Мак-Даффи – 33 лет, чернокожий, страховой агент – пронесся на своем мотоцикле через перекресток в Майами. На красный свет. Полицейские тотчас же пустились ему вдогонку, настигли «грязного ниггера» и избивали его до тех пор, пока он уже не был в состоянии подняться. Он был мертв. Официальная версия полиции гласила, что Мак-Даффи якобы упал с мотоцикла и разбился насмерть. А когда судебно-медицинская экспертиза констатировала смерть в результате тяжелых ударов по голове, версия несколько трансформировалась: полицейские действовали в целях самозащиты. В конце-то концов ведь их и было всего-навсего десять против одного Мак-Даффи...

«Это бомба замедленного действия, и часы в ней уже пущены», – сразу же сказал окружной судья Леонард Несбитт. Атмосфера в черных гетто США и без того накалена до предела. Четыре года назад Джимми Картер обещал предпринять «энергичнейшие шаги» для уравнения в правах 12 процентов чернокожих американцев – и победил на выборах в значительной степени благодаря их голосам. Но, как это обычно и бывает с предвыборными обещаниями, предпринято с той поры не быпо ничего. Напротив: возросший уровень безработицы и сокращение расходов на социальные нужды в пользу увеличения военного бюджета сделали положение людей в гетто поистине трагическим. В последнее время комментаторы все чаще обращались к ситуации, сложившейся перед расовыми волнениями в Уотсе (1965 год) и Детройте (1967 год). Не хватало лишь искры, способной вызвать пожар.

Судья Несбитт на всякий случай перенес процесс над убийцами Мак-Даффи в близлежащий городок Тампа, дабы обеспечить надлежащий ход дела. Суд и впрямь прошел без сучка и задоринки, в полном соответствии с режиссерским замыслом: двенадцать белых – кровь с молоком – обитателей южных штатов в качестве присяжных. готовые при ничтожнейшем подозрении отправить в тюрьму любого черного, благодушно выслушали аргументы защиты, квалифицировали имевшее место убийство как преступление «из озорства» (ну, порезвились ребята, а этот уж и не выдержал, ниггер) и... оправдали полицейских. В конце концов так это всегда и делалось. И тут бомба замедленного действия взорвалась.

Первые итоги расовых волнений в Майами: 16 убитых. 300 арестованных, сотни раненых. Сожжено несколько полицейских участков, трехкилометровая 27-я авеню лежит в развалинах, квартал, где живут цветные (по иронии судьбы он называется Liberty City – город свободы), оцеплен 4500 тяжеловооруженными гвардейцами. Выход из квартала запрещен с двадцати часов до шести утра, автобусное движение прекращено, школы и заправочные станции закрыты. Майами практически на военном положении. И это лишь вопрос времени: когда искра приведет к взрыву возмущения и отчаяния, накопившихся также и в других гетто США. Ричард Хэтчер, бургомистр чикагского пригорода Гэри, сказал: «Черным наконец осточертело быть «гражданами второго сорта».

«ФОЛЬКСШТИММЕ», АВСТРИЯ

Южная Корея: преступления диктатуры

Над южнокорейскими горами занималось утро. В Кванджу стояла обманчивая тишина. Осажденные были взяты в кольцо 17 тысячами солдат, измучены кровопролитной девятидневной борьбой против военной диктатуры и неопределенностью: есть ли еще надежда на успех переговоров?

Огненный град положил начало кровавому финалу, мужественного выступления. Те из защитников здания провинциального управления третьего по величине города Южной Кореи, кто остался в живых, пережили под пинками солдатских сапог и ударами прикладов конец своей мечты.

Родившись из студенческих демонстраций против муштры и милитаристского духа, насаждаемых в университетах. протест превратился в борьбу против режима в целом. Он начал разрастаться, когда о своих требованиях заявили рабочие близлежащих угольных шахт. Он обрел, наконец, поддержку со стороны большого числа мелких крестьян, молчавших до сей поры, хотя в городах уже начиналось брожение. Девять дней восстания в 800-тысячном Кванджу относятся к тем событиям и датам бурной истории Южной Кореи, которые будут определять дальнейшую судьбу этой страны.

Когда вокруг Кванджу замкнулось железное кольцо, минуло как раз семь месяцев со времени убийства диктатора Пак Чжон Хи.

Борьба за право стать преемником диктатора вылилась 12 декабря 1979 года в путч, организованный генералом десантных войск Чон Ду Хваном и направленный против определенной части армейской верхушки. Путч сделал его новым властителем страны. Наряду с руководством безопасности вооруженных сил он заодно возглавил печально известную южнокорейскую секретную службу, разогнал псевдопарламент и отправил за решетку самого популярного из лидеров буржуазной оппозиции – Ким Тэ Чжуна. Был арестован также и Ким Чон Пиль, глава демократической республиканской партии, основанной диктатором Паком. Этот самый Ким Чон Пиль, женатый на племяннице покойного диктатора, считался одним из наиболее перспективных претендентов на президентское кресло, в которое предполагалось посадить нового человека после реформы конституции. Его арест и бесславный финал марионеточной игры в парламентаризм были вторым переворотом, осуществленным генералом десантников. И когда после всего этого надежды даже на сколько-нибудь куцую демократию были безвозвратно утрачены, гнев и отчаяние народа наконец выплеснулись, завершившись событиями в Кванджу.

Что будет дальше? Преданы земле исчисляемые сотнями жертвы: иных, изуродованных пытками, швыряли под двери домов, где жили их семьи, других, безымянных, засыпали землей, побросав в вырытые для этого ямы...

После событий в Кванджу военные не успокоились и, не откладывая дела в долгий ящик, приняли меры, дабы начать новый этап войны против собственного народа. Однако за демонстративной бравадой и самоуверенностью военщины, за ее циничным стремлением убивать – якобы «во имя безопасности и благоденствия страны» – кроется страх: ведь когда-то придется ответить и за преступления в Кванджу и за многие другие, которые вынужден все еще терпеть народ Южной Кореи.

«ВОХЕНПОСТ», ГДР

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.