Микаэл Таривердиев: Нет «легкой» музыки

Я не призываю к тому, чтобы все обычные школы превратились в музыкальные. Нет. У нас довольно широко развита сеть музыкальных школ, училищ. Те, кто увлекается музыкой, пытаясь овладеть знаниями, близкими к профессиональным, получат все необходимое там. Ну, а как быть с остальными?

В общеобразовательные школы, по моему глубокому убеждению, должны прийти специалисты по музыкальной эстетике. И тогда мы получим людей грамотных, не профессионалов, конечно, но просто образованных, которые могли бы отличить в море музыки яркое, новое, интересное; могли понять, когда играют фальшиво и громко, а когда нет.

Это первое.

Второе. В настоящее время на телевидении и радио недостаточно музыкально-образовательных программ. Иные «срабатывают» на развлекательность, причем, на мой взгляд, очень сомнительную. Чаще всего они сведены в один большой, довольно нудный концерт. Развлекательность нужна, я не спорю. Но сводить только к ней мне кажется большой ошибкой.

– Что вы скажете о проблемах вокально-инструментальных ансамблей?

– Сегодня у нас в стране огромное количество ансамблей. Огромное. И очень мало ансамблей хороших. Что значит для меня хороший ансамбль? Это ансамбль, имеющий свое лицо, непременно свой язык, свою позицию. К таким я могу с полным правом отнести «Песняров» (правда, в последнее время они выступают меньше), «Рок-ателье» при московском театре имени Ленинского комсомола, ансамбль несколько иного направления – «Арсенал» под руководством Алексея Козлова, еще пять-шесть, ну, пусть десять – и все. А ведь только в одном «Росконцерте» их работает почти сто.

К сожалению, многие наши ансамбли подражают тому или иному западному коллективу. И не лучшему чаще всего. Где уж тут до поисков своего лица...

А мировая тенденция – резкое снижение интереса к вокально-инструментальным ансамблям. Это я могу сказать с полной ответственностью. Люди устали от шума, от бессмысленных текстов, им хочется смысла, музыки, стихов! Сейчас, и это прекрасно, возвращается интерес к джазу, шансонье.

– Какой, по-вашему, станет «легкая» музыка ближайшего будущего, скажем, лет через десять?

– Я думаю, что развлекательная музыка достигла своего потолка. Она исчерпала свои возможности в поиске массовых аудиторий. И так будет по мере роста музыкального вкуса слушателей.

У меня оптимистические позиции, и я считаю, что музыка будет возвращаться к смыслу, к мелодии, к драматургии. Ибо, когда мы говорим «легкая» музыка – это ошибочно, это нужно брать в кавычки, в ней ведь столько серьезного!

Еще мне хочется обратить внимание вот на что. Во все времена были таланты и их подражатели. Основоположники различных стилей в современной эстрадной музыке обладают, на мой взгляд, множеством истинных достоинств, даже при некоторой спорности их поисков. Но подражатели дальше копирования не идут, а талант не скопируешь.

– Не считаете ли вы, что репертуар некоторых наших эстрадных певцов однообразен? Чем это вызвано?

– Да, я так считаю. К сожалению, сегодня очень много делается в расчете на невысокие запросы, невоспитанный вкус.

Пахмутова и Тухманов не могут выдавать в год по пятнадцать произведений, каждая песня рождается у них, что называется, кровью. Не случайно они пишут по одной-две песни в год. Понимаете? Они Мастера. А рядом толчется довольно много людей, которые делают то, да не то. Или просто выдают на-гора музыкальный ширпотреб.

Мы живем в век массовой информации, и никакая редакция радио и телевидения не может иметь в запасе сто шедевров. Это понятно. К сожалению, просачиваются в эфир и такие песни, о которых нельзя сказать, что они ужасающе плохи, но и не скажешь, что они прекрасны – так называемые «проходные» песни. Середняк заполняет эфир.

Дело еще вот в чем. Есть такое понятие – «фильтр». Суть его? Пожалуйста. Ерунда писалась во все времена. Скажем, раньше любой гвардейский офицер умел играть на гитаре и петь романсы. Любая девица, оканчивающая гимназию, слагала довольно милые стишки. Но никому в голову не приходило выдавать это за произведения искусства...

Но появилось радио, потом телевидение, и по ним тиражируются в миллионах экземпляров и прекрасная песня и любая другая, оказываются соседями полная ерунда и грандиозное произведение... И уходит все это не в малый зал, а в огромный – на много миллионов человек. Вот и певцы, именитые далее, со вкусом, вынуждены считаться с этим потоком – не хотят плыть против течения. Редко кто на это отваживается...

– Какие у вас основные требования к исполнителю?

– Есть два подхода к решению проблемы исполнителей. Первый подход – не мой. Если считается, что в серьезной музыке исполнитель обязан донести замысел композитора, безусловно, внеся свою индивидуальность, что он является как бы посредником между автором и публикой, то в песенной музыке, на эстраде критерии иные. В эстрадной музыке исполнитель якобы является даже не просто соавтором – скорее автором. Автор должен дать ему просто материал, некую схему, которую он имеет право расшифровать как ему угодно. На мой взгляд, эта позиция неправильная, порочная, отбрасывающая эстрадную музыку в раздел второсортных жанров. Распространение этой позиции связано с тем, что на Западе существует сегодня высокоразвитая система развлечения, где все ставится на «звезду», на делание «звезды». Под нее подбирается музыка, которая «причесывается» так, как «звезде» будет удобно. Конечно, и на Западе есть звезды, я говорю о певцах, ставших явлениями культуры: Жак Брель, Эдит Пиаф, Лайза Минелли, Элтон Джон, Элла Фицджеральд. Шарль Азнавур... Это другой разговор.