Агаша расплакалась. Обильные слезы падали на лицо, и соленая горечь их, разъедая тело, проникала в сердце.

- Ах ты, касатка моя неразумная. О чем плакать - то, - еще мягче и ласковее заговорила Устинья Игнатьевна. - Замуж выйдешь - другого наживешь. Какие твои годы, была бы только охота.

Агаша молчала; и уже казалось ей, что собирается где - то злая непогодь, и день потускнел, солнце съежилось, торопливо убежало за черные облака, пронзительно засвистал ветер, хлестнул по земле больно, как пощечина, закрутил, завертел ветер, осталась Агаша одна... Голо на земле, не за что Агаше ухватиться, чтобы устоять на ногах.

Мысли - цепкие репьи, сразу не выдернешь. Расстроилась, придумать ничего не может, а старуха словами - ровно тоненьким буравчиком в голову:

- Есть у меня в городу полковник один, с женой вдвоем только... давно о детях страждут. Вот им мальчика - то и того... Сколько радости будет. Они его окотят и за собой запишут по - настоящему. Чего молчишь? Я тебе за родную мать, не с худым чем.

Устинья Игнатьевна, искоса посмотрев на Агашу, в раздумье пожевала губами и поднялась.

- Ну, ин ладно, не буду тебя в расстройство вводить. Может, сама все обдумаешь и образумишься, поймешь свою пользу.

Потоптавшись, не услышала ответа и ушла.

Ночью Агаше не спалось, голову по - прежнему одолевали мысли:

«Обманули и выбросили. Барин получил удовольствие, уплатил деньги».

Все это она поняла теперь, когда осталась одна.

«Глупая, поверила, хотела себе кусочек счастья. Полюбила и даже не сопротивлялась. Думала - так надо. Теперь, вот, ребенок, и кругом - никого».

Мысли, накопляясь, давили большим грузом. Появилась головная боль.

И вот вынырнуло откуда - то тоненькое острое жало озлобления, даже душно стало, тело покрылось сухим огнем жара, головная боль увеличивалась, мучила жажда.

Агаша поднялась, отыскала в полутьме воду, сделала несколько глотков. Вода показалась горькой и противно теплой. Прошла в маленькую кухоньку, нащупала корчагу с квасом и с большим наслаждением выпила полный ковш кисло - холодной жидкости. Сразу выступила приятная истома, и, когда снова легла в постель, почувствовала, как под ней плывет куда - то кровать. Во всем теле прошла необычайная слабость...

Поутру заботливая Устинья Игнатьевна нашла ее в полубреду. Разбросавшись в постели, она хватала широко открытым ртом воздух, плакала, кого - то звала и, с видом помешанной, бессмысленно поводила глазами. Рядом, отброшенный к стене, надрывался в крике голодный ребенок.

III

ДВЕ НЕДЕЛИ провалялась Агаша в родильной горячке. Случалось, была без памяти, бредила и кричала, называя в бреду чьи - то неясные имена.

Перепуганная Устинья Игнатьевна, два раза гоняла в город своего мужа - добродушного и очень тихого старичка - Никиту Афанасьича. В первый раз, когда Агаша лежала в беспамятстве, вернулся Никита Афанасьич из города с богатой барыней; барыня катила в крытой колясочке, а Никита Афанасьич мчал впереди крупной рысью на тряской уродливой кобыле.

Барыня пробыла недолго, всего каких - нибудь полчаса; посидела на чистой половине у хозяев, выпила кружку молока, поговорила с Устиньей Игнатьевной, после чего старушка принесла завернутого в одеяльце ребенка. Барыня, осмотрев, осталась очень довольна и тут же велела переложить его в новое и богатое белье. Вскоре она вышла, держа ребенка на руках, укрывая его полой ротонды.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.