- А кан же...
- Я бежал с Рынка. Это долгая история. Словом, я бежал от них...
- А почему?..
- Что?
- Почему вы ничего не сказали?
- Потому что мне надо было выполнить операцию. Выполню - скажу.
- Вы никому не сказали?
- Никому.
- И Коле?
- Даже Коле.
- Значит, вы нам не верили?
- Я вам всем верю, как себе.
- Тогда... почему же вы... молчали?
- Ты в себя не можешь прийти? Тебе ведь кажется, что перестали верить в Центре? А каково было бы мне - руководителю группы? Тебе ведь казалось, что и я тебе не верю, да?
- Да.
- Нам пришлось бы уйти. А новую группу готовить - месяц. А передавать связи - месяц. А налаживать связи - месяц. А входить в обстановку - месяц. А что может случиться с городом? Для меня сначала дело, после сам. Ты понимаешь? Аня не ответила.
- Спишь, девочка? Аня снова ничего не ответила. Вихрь начал гладить ее по голове осторожными, ласковыми движениями. Аня не спала. Она до ужаса ясно вспоминала слова Берга о том, что гестапо устроило побег одному русскому разведчику с Рынка после того, нак он перевербовался к ним. Он назвал даже день, когда это случилось. Аня сейчас вспомнила: в тот день Вихрь пришел на явку. Утром Вихрь ушел в город. Аня еще раз наивно сопоставила слова Берга с ночным откровением Вихря, когда он говорил ей, что в городе с ним ничего не случится, и, приняв это его желание успокоить ее совсем за иное, она самовольно вышла на связь с Центром и передала Бородину все об аресте Вихря гестапо и о его побеге. А потом она достала свой парабеллум и загнала патрон в ствол. И замерла у стола, словно изваянная...
- Прошу вас, господин Трауб, прошу.
- Благодарю, господин Либо.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.