О Ремарке мы все сказали, что он много пишет о коньяке и что он в чем-то похож на того, как его, в общем, который написал про женщину-пьяницу в Испании и про то, что там дерутся с быками. А потом Бено стал рассказывать свои парижские впечатления.
Начал он с того, что спросил меня, бывал ли я в Париже.
– Нет, – смущенно ответил я.
– Помните, девочки, по дороге из Стокгольма в Копенгаген мы заехали в Париж?
Девочки помнили.
– Ну и что там? – Меня здорово заинтересовал Париж.
– Из гостиницы – прямо в универмаг, возле Лувра, «Бо... Марше». Спрашиваем продавца, есть ли нейлоновые сорочки. А он не понимает. Так мы ничего и не смогли объяснить ему. Правда ведь, девочки? – закончил увлекательный рассказ Бено.
Девочки кивнули в знак согласия.
Шио наполнил наперстки. Виола поставила на стол по маленькой чашке турецкого кофе, и пять человек одновременно протянули руки к тарелке. На тарелке было печенье, тонкое, словно папиросная бумага.
Печенье исчезло.
От кофе шел приятный пар.
– За искусство в том аспекте, который вызывает эмоции в чем-то где-то, – интеллектуальным тоном произнес Шио и опрокинул наперсток в себя.
– О-о, Пикассо! – воздела кверху руки Тата, потом выпила коньяк и заморгала глазами.
– Представьте, старик, а все рисует. О, чего стоит его «Нищий»! – выдохнула Виола.
Люлю тоже вздохнула, но ничего не сказала, только мотнула головой: мол, и не говорите...
– Можно еще кофе? – попросила Тата и продолжала: – Сидим, дорогая, в винной бочке, а Европа – Европа дышит кофе, а мы усядемся за стол и давай: котлеты, борщ толма, сациви, шашлык, жареный сулугуни, лобио...
Я с мольбой посмотрел на Тату. «Довольно, – говорил мой взгляд, – не своди меня с ума».
– Ах, Европа! – продолжает Тата. – Войдешь в кафе. Разве увидишь на столе хлеб?
Это было уж слишком.
Упоминание о хлебе парализовало мне язык и натянуло жилы на шее так, что они готовы были лопнуть. Все рефлексы Павлова разом сработали во всех моих железах.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.