- Отдохну малость, намаялся. Сейчас ребята подбегут, тогда в санчасть доставим. Я - то на пункте связи был, так прибег и им дал знать.

Он замолчал, прислушиваясь к звенящей знойной тишине поля и задумчиво покусывая сорванную возле себя травинку. Лицо у него было крестьянское, молодое, ясное, под шлемом выделялась на буром от загара лбу ярко - белая полоса. Он оглядывал поле сосредоточенно, с затаённой жалостью, как глядят па неприбранного, нечесаного сироту. Потом он отвернулся от поля и сказал с живостью:

- А мы за тобой давно следим. Как немцы подошли, мы думаем: «Ну, сейчас пойдёт бомбёжка на нашу пехотную голову!» А ты тут наскочил и давай их долбить. Глядим: уже одного немца недочёт - горит как свечка. Потом, как связался с двумя остатними, думаем: «Как бы парень не завяз!» Но я говорю: «Ну, этот не завязнет: видать - боевой!» И верно! Глядим: другой немец кувыркнулся. Мы тебе в ладошки хлопали, не слыхал?

- Нет, не слыхал.

Они помолчали. Потом ефрейтор вздохнул и, откусив травинку, сказал задумчиво:

- А много нас, Быковых, воюет. И лётчики есть, и пехота то же самое, а артиллеристы - сила, - он отбросил расщеплённую зубами травинку и оказал с видимым сожалением: - Вот каши сыплют.

По полю бежало десятка полтора пехотинцев. Спустя несколько минут они уже были у ракиты. Потом часть из них кинулась к самолёту я, оттащив его к ближнему перелеску, замаскировала в кустах. Лётчика подняли, и хотя он уверял, что может идти, его понесли на руках. Молодой ефрейтор стоял» в стороне и не очень дружелюбно оглядывал толпившихся вокруг лётчика товарищей. После разговора под ракитой он считал лётчика безраздельно своим и явно ревновал его к другим. Простодушное лицо его огорчённо нахмурилось. Ему жаль было расставаться с этим воздушным Быковым, прянувшим с неба на подмогу ему - сухопутному Быкову. Ему хотелось сказать вдогонку покидающему его лётчику что - нибудь особенное, значительное, важное, но ничего особенного, значительного, важного как на грех не шло на ум. Только когда лётчика уже вынесли из - за ракиты в поле, он вдруг вытянулся, оправив гимнастёрку, крикнул:

- Слышь, Вася, спасибо от пехоты!

Лётчик поднял руку и приветственно помахал ею в воздухе. Быков выпрямился, сказал, ни к кому не обращаясь, глядя в поле:

- Сила...

И побежал к передовой, на усиливающуюся трескотню выстрелов. Скоро к нему присоединились и другие, сдав лётчика подвернувшемуся санинструктору. Уже в окопе один из товарищей спросил Быкова, укладывая рядом с ним винтовку на земляной бруствер:

- Этот - то Быков на тебя лицом схож. Он что, не брат тебе случаем?

- Может, и брат, - нехотя отозвался Быков.

- Родной или, может, двоюродный? - заинтересовался товарищ.

- Летучий, - сердито ответил Быков и отвернулся.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.