В. СТЕПАНИЩЕВ. Не люблю я присваивать чужие идеи, Валентин. Ведь это ты первый предложил считать студенческий отряд частью нашей комсомольско-молодежной бригады, а я с радостью согласился. Да и мог ли не согласиться! Ты же видел, чем наш день был занят: одной работой. Все высказано уже друг другу: месяцами жили в тайге одни. В театр или на выставку здесь не пойдешь, чтобы потом обменяться мнениями. И люди подчас живут... молчанием. Один после работы рубит дрова – это его хобби, другой штопает что-нибудь, третий собирает ягоды, четвертый занимается палаткой. И все настолько друг о друге всё знают, что и говорить вроде бы не о чем. Это, я думаю, проблема каждого маленького, замкнутого коллектива. Поэтому, когда в бригаду влились студенты, мы словно ожили: появились свежие темы для разговоров, пошли споры о новых книгах и фильмах, о спорте и авиации, зазвучали новые песни и стихи...

В. ЛЕБЕДЕВ. А студентам общение с твоей бригадой, вообще с бамовцами, было не менее полезно, потому что они в этом общении «учились человеческой простоте, учились великой скромности в работе и в жизни». Именно в таких выражениях один из студентов подвел главный итог нашей совместной работы. Я уже не говорю о том, что с помощью плотников из твоей бригады студенческий отряд успел сдать школу к сроку.

В. СТЕПАНИЩЕВ. А мы с вашей помощью смогли намного быстрее закончить просеку.

В. ЛЕБЕДЕВ. Так что дружба и братство могут выражаться не столько чувствами, сколько конкретными, осязаемыми делами. Сейчас на БАМе трудятся молодые рабочие самых разных национальностей, они приехали буквально изо всех республик и областей нашей огромной страны. Образовался многотысячный коллектив единомышленников, закладывающий фундамент будущей магистрали. Работа, которую они выбрали, трудна и ответственна. Каждый шаг – особенно первый шаг – требует огромных усилий, мужества, самоотверженности. Но все эти тяготы, весь этот груз исторического преобразования сурового и необжитого края не остановил да и не мог остановить молодежь, комсомольцев, которые, свято веря в идеалы коммунизма, не мыслят свою жизнь без труда и борьбы. Наоборот, по-моему, именно этот ежедневный труд и борьба сплотили, сдружили, побратали бригады, участки, весь коллектив бамовцев, который представляет ныне собой могучий единый организм.

Есть и еще один фактор, о котором нельзя не сказать. До сих пор мы говорим о братстве людей, живущих на БАМе и строящих его. Но ведь БАМ – детище всей страны. Тысячи рабочих, конструкторских, научных коллективов связаны крепчайшими узами с великой стройкой. Все, что имеют строители магистрали, – от новейшей техники до словаря Даля, о котором .ты упоминал, Володя, – создано и прислано сюда людьми, ежедневно и ежечасно думающими и заботящимися о бамовцах, их труде и быте. Я думаю, можно сказать, что дух братства народов нашей страны воплощен в самой идее построить эту магистраль.

В. СТЕПАНИЩЕВ. В договоре об объединении бригады и студенческого отряда есть еще и пункт об оказании студентами помощи нашим рабочим для поступления в вузы и техникумы. Эта помощь может выражаться и путем консультаций, и присылкой необходимой для абитуриентов литературы – научной и учебной. И знаешь, Валентин, теперь почти все ребята из бригады мечтают продолжить свое образование. И крепко надеются на помощь студентов.

В. ЛЕБЕДЕВ. Можешь не сомневаться, студенты свое обещание выполнят. В этом я могу тебя заверить как командир студенческого отряда МАИ на БАМе. Совместная работа, постоянные контакты, возможно, помогут решить и внутренние проблемы маленьких коллективов, о которых ты упоминал, в частности проблему совместимости. Мы нередко произносим это слово, а пошло оно, по-моему, от полярников. Для бригады, живущей в тайге, существует та же самая проблема совместимости, что и для зимующих на льдине. Ведь стоит кому-то одному начать действовать или вести себя не так, как все, и сразу коллективный механизм начнет барахлить. Бывает, даже из-за пустяка: один начнет задевать другого безобидной шуткой, а тот ее не понимает – в тайге это может быть вполне. Возникает элементарная конфликтная ситуация. А на нее начинает реагировать весь коллектив. Ведь в нем всегда находятся сторонники или одного, или другого, и коллектив живет уже ненормальной жизнью.

В. СТЕПАНИЩЕВ. В принципе ты совершенно прав. Только, по счастью, в нашей бригаде этой проблемы не существует. Такие уж подобрались люди. У нас каждый относится к другому с искренней теплотой. Быть счастливым в одиночку невозможно, и радость будет не в радость, если ее не с кем разделить. Вот эта скрытая энергия искренности и доверия определяет духовную обстановку в бригаде. Мне, например, никогда не приходится приказывать. Все вопросы решаем сообща, работаем с полным доверием друг к другу. Мне незачем перепроверять чью-то работу: пересчитывать сваленные сосны или замерять метром пройденное расстояние, количество уложенного бетона или собранных железнодорожных звеньев. Потому что информация, которую доставляет каждый член бригады, отчитываясь о сделанном, всегда предельно точная.

В. ЛЕБЕДЕВ. И у нас, космонавтов, главное – это чувство доверия. Если мы, члены одного экипажа, не будем доверять друг другу, это приведет к чреватому последствиями антагонизму, к внутренней борьбе. Поэтому все должно основываться на доверии: ты знаешь и ты можешь. Но при этом у нас есть одно хорошее правило: не стесняться обо всех своих действиях докладывать вслух. Что это значит? Вот, предположим, мы с тобой, Володя, работаем на пультах: я – за одним, ты – за другим. Причем я уверен, что ты отлично знаешь свои обязанности. Я знаю так же свои. И вот мы молча работаем таким образом, решаем каждый свою задачу. Предположим, ты где-то допустил ошибку, а я не могу прийти к тебе на помощь, потому что исключен из самого процесса твоей работы и не знаю, где ты допустил ошибку и на каком этапе. А мне ведь надо вжиться в ситуацию, понять ход процесса. Точно такая же ситуация может сложиться и у меня, и тогда ты будешь бессильным, а следовательно, вся наша работа может оказаться безрезультатной. Поэтому на фоне полного взаимного доверия ты должен выдавать для меня полную объективную информацию о своих действиях, а я – о своих. Это называется у нас контроль на слух, то есть мы все время находимся в курсе действий друг друга. Все это основа работы экипажа космического корабля. И когда я работал в твоей бригаде, мне она порой напоминала космический экипаж: та же слаженность действий, те же доверительные братские отношения и постоянная уверенность в правильности действий товарища и командира. И так руководить бригадой, как ты, тихо и спокойно, может только талантливый человек.

В. СТЕПАНИЩЕВ. Нет, честное слово, дело вовсе не во мне, а в том, что в бригаде собрались действительно братья по духу, по цели.

В последнее время нашу бригаду часто перебрасывают с места на место. Может быть, потому, что мы безотказные?! Мы действительно без шума и крика меняем топоры и пилы лесорубов на молотки монтеров пути или на рубанки плотников, а если надо, становимся бетонщиками. Конечно, Юра Алексеевский предпочел бы, наверное, работать с деревом: еще бы, он ведь плотник самой высокой квалификации. И у меня как-то сорвалось нечаянно: «Может, ты перейдешь в плотничью бригаду?» «Да ты что! – обиделся он. – Вы здесь, а я где-то там? За кого меня принимаешь?» А как он переживал, когда заболел Женя Матюхин!.. Как за братом ухаживал, лучший кусок старался ему подложить...

В. ЛЕБЕДЕВ. Я давно заметил, что вы уже так сроднились, что представляете собой одну семью.

В. СТЕПАНИЩЕВ. Дело не только в нас. Вот ты уже не раз говорил о духе стройки. В нем-то все и дело. Сижу я как-то в нашем штабе, и вдруг заходит туда незнакомый шофер: «Помогите достать подшипник для заднего моста «уазика». Оказывается, недалеко от Невера – это почти сто пятьдесят километров от нас – встретил он попавшего в беду шофера и помчался выполнять его просьбу о помощи. Подшипник этот в большом дефиците на БАМе, и шофер штаба Вася Анищенко осторожно спросил: «А чья это машина? Может быть, в той организации и найдется?» «Я ему отдал еду, слил бензин, чтобы не замерз человек, а его организацией не интересовался». Вася долго бегал в поисках подшипника, а когда вернулся, шофер этот уже спал, откинувшись на спинку стула. Будить его не стали, и тогда Вася сам сел в машину и помчался выручать незнакомого водителя. Подобных историй каждый бамовец может привести десятки. Потому что это в духе стройки – прийти на помощь любому человеку, подставить плечо слабому, поделиться силой и знанием. Это же и есть проявление дружбы, братства.

В. ЛЕБЕДЕВ. Именно идея дружбы и братства должна быть заложена в основе будущего памятника молодым строителям БАМа. Хотелось бы, чтобы этот величественный монумент был поставлен среди сопок, которых немало на центральном участке магистрали, где работает наша бригада, и его будут видеть все пассажиры, которые когда-либо проедут по магистрали. Конкурс на проект такого монумента можно уже сейчас объявлять, только хотелось бы, чтобы он был как-то связан с монументом покорителям космоса. Я так думаю не в силу своей принадлежности к семье космонавтов, а потому, что в основе того и другого – взлет человеческого разума, титанические усилия советского народа по освоению и новых земель и космического пространства. А фонд на строительство монумента уже открыт – только наш отряд из 25 человек отчислил в него три тысячи рублей.

В. СТЕПАНИЩЕВ. Думаю, что наша бригада поддержит эту идею. Приедешь к нам, и тогда поговорим с ребятами. Когда теперь состоится следующая наша встреча?

В. ЛЕБЕДЕВ. Как и договорились: летом, во время отпуска.

В. СТЕПАНИЩЕВ. Будем ждать. И встретим, как всегда, по-братски.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.