...если опишу полет аэроплана для детского журнала – это поместят на первой странице, но как бы гениально ни описал полет дикой птицы – это будет для второго отдела журнала. Впереди должна быть механизация, то есть восстановление утраченного, а природа – хранилище, заповедник жизни – не хороша!

Да, я знаю, все сущее должно умереть, но из этого вовсе не следует, что к нему надо быть невнимательным и зачем-то надо уже его убивать!

Да, у меня осталось мало здоровых зубов, и что: разве их вырвать совсем и вставить? Ведь моим здоровым зубам нет никакого будущего, будущее принадлежит зубам механическим. Такой поступок был бы вполне прогрессивным и революционным в «современном» смысле.

24 сентября

Что значит «верю»? Значит, между прочим, что я имею некий деловой загад на будущее. А «знаю» – это, что факт уже совершился, хочу, не хочу, с моей стороны усилий больше не надо, воля моя из моего загада вынута, и загад мой больше не нужен, и сам я больше не нужен,

все кончилось и прошло: я знаю. Так выходит, что вера была колыбелью знания, а знание стало мечтой веры.

И вообще: я знаю, значит, что-то стало позади меня, я то знаю, а что впереди, еще я не узнал, туда вперед я верю.

1926 год, 12 августа

О жалости к животным

Как охотник, я, конечно, чувствую больше жалости к убиваемым животным, чем люди, живущие далеко от природы: им очень легко и просто жалеть, потому что очень много рук пройдет мясо животного, убитого мясником, пока оно попадет жалостливому человеку на стол в виде котлет.

Я чувствую жалость к самкам больше, чем к самцам, к четвероногим больше, чем к птицам, и к крупным птицам больше, чем к мелким. Словом, чем ближе животное к человеку, тем больше его жалеешь.

От представления своих мучений жалеешь животное, а так просто без сострадания к человеку, наверно, не может быть сострадания и к животному, и для возбуждения жалости непременно должно быть подобие человеку. Я могу пожалеть и бабочку, и мельчайшего жучка, но при условии видимости, а знание не дает никакой жалости: я безжалостно одним глотком или движением пальца уничтожаю миллиарды микроорганизмов.

Жалость наживается с годами, потому что с годами наживается и опыт страдания.

1939 год, 20 августа

Человек должен был охотиться, прежде чем заняться приручением животных и делать их домашними. Этот исторический процесс повторяется часто в отдельной жизни современного натуралиста: огромное большинство натуралистов начинает с охоты, а кончает охраной зверя и его приручением.

1935 год, 4 февраля

Как я бросил курить

Опыт борьбы с курением табака и Льва Толстого, и знаменитых медиков не только не дал каких-нибудь положительных результатов, но даже, по-моему, в конце концов прибавилось курильщиков. И потом, если табак сейчас мне приятен, а вред скажется только в старости, то зачем я буду бросать и портить молодость из-за счастья, старости... И бросил я курить совсем по другой причине.

Было это утром, я встал с левой ноги и обидел жену. Я был неправ и, сумрачный, вышел из дому. И тут вдруг я увидел в то утро, что жизнь везде хороша: солнце, воздух, аромат, птицы поют, все чудесно вокруг, а у меня сумрачно, и я виноват.

«Разве, – подумал я, – вернуться домой и попросить у жены прощения?» Нельзя! В сущности же я не так перед ней, как перед собой виноват. И надо не замазывать вину просьбой прощения, а в самом деле исправить все обещанием. Но ведь забудешь обещание, а как бы сделать, чтобы не забыть? И тут мне пришло в голову оторвать от себя вдруг тридцатилетнюю привычку курить: тогда ведь никогда не забудешь... А могу ли? Ну, вот еще, конечно же, я могу! Швырнуть папиросы подальше и потом опять не курить, опять не курить... Нужен договор, нужна клятва. С кем договор, кому клясться? Людям сказать – посмеются и не поверят, скажут: – Опять закуришь, знаем...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.