Узнал я обо всем случайно. Пришел приятель, который прилетел «оттуда». Принес бутылку, которую привез «оттуда». Мы с ним сидели, и он рассказывал, как «там» хорошо. Едва разговор зашел о... о-о-о!.. о чем разговаривают все мужчины, когда в теле чувствуется разогрев и азарт, азарт и разогрев?

«А кстати, — сказал приятель, — с классной девочкой летел в самолете. Стала вице-королевой на международном конкурсе красоты. Зовут Алена. Телефончик хочешь?..» — «Хочу», — сразу ответил я и, между прочим, позвонил сразу же...

А ведь не будь у меня приятеля, который иногда бывает там, где хорошо, и не принеси он бутылку, и не заговори мы о... о-о-о!.. том, что неминуемо волнует всех мужчин, когда в их разогретых душах и телах поднимается, распрямляясь... В общем, мы бы так и не узнали, что наша юная соотечественница совсем недавно победила многочисленных конкуренток в престижном международном конкурсе и лишний раз доказала — доказала, как смогла, — что далеко не всегда и далеко не во всем мы проигрываем странам, расположенным по другую сторону вспаханной пограничной полосы. И это радует. Но еще я подумал, что радость эта совсем не близка осевшим за той же вспаханной полосой нашим журналистам, которые по долгу, совести и зарплате в твердой валюте обязаны оперативно сообщать нам про наши же успехи. Ни один из осевших в ФРГ тружеников пера не встретился с вице-королевой, хотя о ней писали много и взахлеб западногерманские газеты. Ни один из них не рассказал нам о ее триумфе и... маленькой тележке, которая отныне должна войти в историю международных конкурсов красоты...

Сюжет

— Да нет, я ни с кем не спала для того, чтобы поехать на этот конкурс. Хотя большинство наших сограждан почему-то уверены, что все, связанное с конкурсами красоты, обязательно связано с безнравственностью. У меня вообще такое ощущение, что красивая молодая женщина просто изначально обречена в нашей стране на какое-то унижение. Красота и, не дай бог, независимость очень многих раздражают. Впрочем, эта ситуация имеет, как мне кажется, свои корни, и, как ни парадоксально это звучит, она закономерна для нас и для нашего серенького поступательного развития. Ведь внешность всегда приносилась в угоду трудовому энтузиазму...

На этот международный конкурс я попала случайно, и это чистая правда... к сожалению. К сожалению, потому, что и подготовка к этому конкурсу тоже получилась случайной. Культурный центр «Внешторгиздата», который меня посылал, практически всю подготовку свел к приобретению билета на самолет, а все остальное мне пришлось решать самостоятельно. А эта злополучная тележка мне еще приснится не раз...

Повод подумать

Нет, подумать мне захотелось не о тележке — о ней пусть вице-королева размышляет. Подумать захотелось о конкурсах красоты и словах Алены Ивановой насчет внешности, которая всегда приносилась у нас в «угоду трудовому энтузиазму». Справедливое наблюдение, только, я бы сказал, страшненькое. «А может быть, мы с вами просто трусы, когда мы подгоняем наши вкусы под то, что подоступней, попростей?» Вот это «попростей» и стало нашим идеалом, касающимся, увы, не

только женской внешности. И до сих пор мы сладостно улюлюкаем вслед той, что обладает «бесконечными» ногами, ухоженной кожей, безупречным вкусом и тем «нечто» (а это «нечто» есть, по сути, в каждой женщине, нужно только уметь это «нечто» подать), что заставляет мужчин идти на попрание морали, ломать семьи, брать взятки, пить горькую, словом, совершать массу необдуманных, непредсказуемых, отвратительных или, наоборот, красивых поступков. Ведь все, что ни делаем, мы делаем для того, чтобы однажды — «...в какую облачность я голову теряю?».

Так почему же столь нелюбимы в нашей стране конкурсы красоты? Вообще-то вопрос несложный, и ответить на него можно по пунктам, загибая, что называется, пальцы:

Раз. ...потому что это их, бесстыжие. западные нравы. Наша советская женщина всегда отличалась стыдливостью и скромностью.

Два. ...потому что подавляющее большинство наших женщин не имеют возможности более-менее прилично одеться, обуться, нормально питаться, чтобы цвет лица отличался от цвета кирпичей, из которых сложены здания сталинской застройки.

Три. ...потому что все они там б...и!

Четыре. ...а за что им все эти почести?! За то, что полуголые задницами виляют? За то, что ничего не делают?

Пять. ...потому что на всех этих конкурсах все известно заранее, все там у них куплено.

Шесть. ...в такое время не о бабах надо думать! Страна вагоны разгрузить не может!

И так далее.

Вот, по-моему, наиболее «общенародные» причины улюлюканья в адрес конкурсов красоты. И, кроме того, наш так называемый «средний зритель» воспитан в основном на зрелищах спортивно-административного характера. Кстати, даже сейчас он радостно вздрагивает, наблюдая мышечно-вздутых культуристок, но начинает злобно и мелко поплевывать от вида юных красавиц, упакованных в «ленточные» купальники. Почему? Ну, я думаю, и потому еще, что спорт, как правило, не требует высокого вкуса и эстетики и от спортсменов, и от организаторов спортивных зрелищ, и от зрителей. Говоря образно, ядро пихнуть гораздо проще, нежели взять в руки беззащитную фарфоровую статуэтку и повернуть ее так, чтобы все ахнули, но ахнули... тихо. Возможно, я и не прав в этих размышлениях о причинах активной неприязни к грациозным девушкам, шагающим в свете софитов на глазах жюри и публики. Но так или иначе все это поверхностные, на мой взгляд, причины нелюбви, о других — чуть позже, поскольку они имеют самое непосредственное отношение к той самой маленькой тележке, на которую два вежливых немца сгрузили вещи Алены Ивановой, когда она сошла с трапа самолета, приземлившегося в аэропорту Франкфурта, что в ФРГ...

Сюжет

— Смотрю, меня никто не встречает. Вцепилась в тележку, на которую мне помогли поставить вещи, стою и жду. А в голове жуткая мысль: сейчас подойдут и скажут, что за тележку надо платить. У меня, естественно, никаких денег нет. Постепенно начал охватывать ужас: представьте себе советского человека восемнадцати лет, оказавшегося впервые в жизни за границей и к тому же осознающего, что он потерялся! У меня есть бумажка с телефонами «на всякий случай», но чтобы позвонить, нужны деньги, та самая пресловутая валюта — западногерманские марки...

Простояв час, я пошла к нашему Представительству Аэрофлота. Там никого нет. Дверь закрыта. Жарко и противно до одури. Вдруг ко мне подходит немка и спрашивает на английском, что у меня случилось, почему у меня такое лицо? Боже, как хорошо, что я знаю английский!.. Нет, я не плакала, но со стороны можно было подумать, что я только что похоронила двух близких родственников. А надо сказать, там на такие лица обращают внимание, поскольку они — редкость. Это у нас не заметили бы. У нас большая часть населения с такими лицами ходит. В общем, я начинаю объяснять этой женщине, что я из России, прилетела на конкурс... Вдруг она протягивает мне деньги. Вот вам, говорит, десять марок, доллар и мой домашний адрес. Если вас не встретят, позвоните мне и подъезжайте, я живу совсем близко. Мне стало дико стыдно, я говорю: зачем деньги, у меня есть. Девушка, отвечает она, я только что прилетела из Москвы вашим же рейсом и отлично знаю, что у вас есть и что у вас может быть... Она ушла, но скоро, к счастью, появился представитель Аэрофлота. Я объясняю ситуацию, он начинает звонить по телефону, который мне дали в Москве. Ему говорят, что все уехали на пресс-конференцию, затем поедут на шоу и будут только на следующий день... Поселите, говорят, ее в гостиницу, а завтра мы ее заберем. «А на какие?» — спрашиваю я. «Попробую договориться, чтобы поселили за счет фирмы, которая принимает», — отвечает представитель Аэрофлота. Беру тележку, иду в гостиницу...

Очень милая девушка сообщает, что заказ на номер не поступал. Я начинаю ей все рассказывать, она вежливо слушает, кивает, в конце спрашивает: «У вас есть деньги?» Я снова начинаю объяснять, она опять вежливо кивает, в конце спрашивает: «У вас есть деньги?» И я понимаю, что они мне страшно рады, но селить меня не будут. Мне становится совсем плохо. Иду обратно, тележку толкаю перед собой, оставить боюсь: работает советская привычка — вещи сопрут. «Прикатываюсь» к Представительству Аэрофлота. Дверь закрыта. Представитель уже ушел. И я понимаю, что уже близка к обмороку. Хочется только одного — домой! Не надо мне никакого конкурса! Не надо красоты! Не надо ничего! Только одно — домой!..

Повод подумать

А нужны ли нам конкурсы красоты? Хотя сейчас отдельные граждане и перестали вроде бы вздрагивать от слов «мисс», «миссис», «фотомодель», а о деятельности Маши Калининой рассказал даже орган ЦК КПСС газета «Правда». И все же вопрос не случайный. «Жрать нечего, а вы малолетних девок в купальниках на сцену выпускаете...» — Я лично слышал эти слова от одного заслуженного уважаемого человека, который всю жизнь перевыполнял, сдавал досрочно и даже привык к этому.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.