Клятва

Тургунбаев подошёл к Петровым.

- Здравствуй, мать, здравствуй, - сказал он Варваре Михайловне и обратился к Георгию: - Как живём, уртак Георгий? Какой завод строишь?

- В Таджикистане кое-что начинаем, -

туманно ответил Георгий.

- И чего это мы всё в глушь да в горы лезем! - развёл руками Рузаев. - Всё не как у людей! В наших донских степях простору на тыщу лет, так вот подите ж - на Памир потащились, будто другого места не нашли. Как считаешь, мать?

- Начали, - недовольно проговорила Варвара Михайловна, - Как сойдутся трое, сейчас же конференция у них... Оставьте вы, в самом деле, пойдём лучше поглядим экспонаты. Петя, Петенька!...

Но внука и след простыл.

Гости идут мимо длинных столов, уставленных дарами советской земли. Тут и диковинные фрукты, и гигантские овощи, и слитки редких металлов, и модели гигантских заводов.

И здесь не видно Петьки.

И вдруг он вихрем вылетает из глубины отдалённой залы.

- Скорей, скорей! - зовёт он всех. - Сталин...

И все бросаются в соседнюю залу, откуда уже доносятся грохот аплодисментов и крики «ура».

Меж длинных, уже накрытых столов проходит Сталин. За ним его соратники, его ближайшие сподвижники, те, с кем ковал он партию.

- Ура-а! Да здравствует Сталин! - несётся со всех концов и могучим Эхом отдаётся в залах.

Мы видим тут всех победителей, всех сталинских питомцев: и Папанина, и Алексея Стаханова, и Пашу Ангелину, и лётчика Громова, и сотни и тысячи других, на собственных плечах вынесших великие тяготы победы, как Варвара Михайловна, Тургунбаев, Баклан.

Сталин, улыбаясь, отвечает залу аплодисментами же.

Гости смыкаются вокруг него тесным кольцом.

- Ну, что же, товарищи, - говорит Сталин. - Придётся нам друг друга поздравить с большим праздником. С большой победой.

Он улыбается.

- Осуществлена, товарищи, первая фаза коммунизма, - он рукоплещет собравшимся, и они отвечают тем же, приветствуя того, кто привёл страну к торжеству.