1

Полковник Андрей Иванович Климов возвращался из Москвы в штаб армии. Не доезжая пяти километров до речки Гули, на виду села Курятина, машину пришлось остановить. Впереди стояли зелёные военные грузовики, покрытые брезентом. Шофер Серёжа погудел; к машине подбежал регулировщик и объяснил, что водой снесло мостик через овраг и его восстанавливает местное население.

- А мост через Гулю? - в один голос спросили Андрей Иванович и Серёжа.

- Мост - то на месте стоит, - ответил за регулировщика молодой женский голос, - да подъехать к нему никак нельзя: дорогу заболотило.

- Там наши дорожники работают, к вечеру будет готово, - сказал регулировщик.

- Хорошо, если к утру управятся... - опять перебил его тот же женский голос, и Андрей Иванович рядом с регулировщиком увидел невысокого роста девушку - крепкую, как грибок, в сером платке, заправленном под простенькое полупальто. Её широкое лицо румянело тем же чистым цветом, который был сейчас на закате.

- Вы, наверное, озябли, товарищ полковник, - приветливо сказала она, - чем вам здесь сидеть, прошли бы в село, третья изба с краю. Там и заночуете, а когда мост поставим, машина к вам придёт.

Предложение было разумное, и полковник принял его.

2

Полковник не раз ездил по этой дороге, и он знал, что была какая - то история, связанная с тем, что село Курятино - единственное из числа нескольких десятков сёл и деревень округи - не было сожжено немцами, когда они бежали из - под Москвы. Но полковник не мог вспомнить эту историю, да и не особенно старался. Он сильно устал и, добравшись до указанной ему избы, с удовольствием почувствовал, что здесь натоплено. Старушка, встретившая его, обошлась с ним заботливо, радушно, сразу поставила самовар. Изба была большая, пустая и тёмная, только большая печь белела в ней. Портрет Сталина, вырезанный из газеты, висел между окнами. Под портретом на двух гвоздях раскинуто было полотенце.

- А вы бы лезли на печь, товарищ полковник, - сказала старуха, участливо заглянув ему в лицо.

Полковник взглянул на себя в маленькое круглое зеркальце, висевшее на стене. «Усы отпустить, что ли?»- подумал он, глядя на своё желтоватое, прорезанное глубокими морщинами лицо, и решил: «Что ж, отпустим усы».

На печи полковнику сразу стало хорошо, замерла боль в коленках - ревматизм, с которым он уже свыкся. Старушка успокоительно журчала что - то, на печи пахло чем - то невозвратным и милым... Детство... Он спал очень крепко и долго. Проснулся оттого, что стукнула дверь. В комнате горел красновато - жёлтый огонёк коптилки. Старушка, близко подсев к огоньку, что - то шила. В избу вошли два командира.

Лейтенант интендантской службы снял шапку, и его красиво посаженная голова стала видна вся; длинные волосы отсвечивали весёлым солнцем.

- Где хозяйка? - спросил чернобровый, сумрачного вида молодой лейтенант, видимо, сапёр.

- Катя - то? - спросила старушка. - Так она с утра на работе. Да вы садитесь, ребята, и дверь закрывайте: на печи здесь начальник какой - то спит, пригрелся... - жалостливо сказала она.

- Какое ещё начальство? - спросил сапёр.

Интендант на цыпочках поднялся взглянуть на шинель Андрея Ивановича.

- Старичок, - сказала старуха, - плешивенький такой.

- Это наш полковник. Вот он выспится - покажет нам, - сказал он со вздохом.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.