Данька вскочил через минуту.
- Готово уж, - он показал Анне скобку. Это пока на скорую руку. Там мы ее примерим и приспособим, сделаем ей усовершенствование. Пойдем.
Они пробежали до фабрики без передышки, без слов. В карманах у Даньки звякали походные инструменты и рук не хватало, чтобы их все придержать. Усталые люди, дорабатывавшие последние часы своей смены, встретили их усталыми взглядами. Девушка охотно освободила станок. Данька тотчас же принялся за работу.
Анна стояла над ним, дрожа и волнуясь.
Они не замечали шума и гула. Они не заметили гудка, не обратили внимания на прекратившийся гул, на уходящих рабочих. Данька сверлил скобку, крепил ее к вершнику, посвистывая. Анна подавала с полу ему инструменты без его просьб, точно всегда с ним работала и знала, угадывала, за чем тянется к ней вниз масляная рука.
- Готово, Анка!
Он спрыгнул на пол, забрал инструменты и, заложив за спину руки, полюбовался работой.
- Угадала ты, поможет, - заключил он, - пойдем...
Они спустились вниз, счастливые и притихшие. Медленный рассвет бродил синими тенями в сонном поселке.
Анна остановилась возле дверей общежития.
- Стучать не охота. Будить девчонок не хочется... и не достучишься.
Бессонная ночь была пересилена. Она смотрела на Даньку. В утреннем свете, резко прочерченное усталыми морщинками лицо его было по - новому мило. Он не отвечая, о чем - то думал.
Она села на ступеньку, сказала:
- Ступай, Даня. А я тут вот до утра посижу. Скоро, должно быть, гудок будет...
Данька, не слыша, подошел к ней и поднял ее обнявши. Она встала, немножко пугаясь, положила руки на его плечи и взглянула прямо в глаза.
- Ты что, Даня?
- А ничего, Анка, - он улыбнулся и, снимая ее с крыльца на землю, ответил с веселой решительностью, - а не уйти нам друг от друга все равно. Пойдем, Анка, ко мне.
Она опустила глаза, прикрыв их ресницами, словно задернула светлые окна прозрачным тюлем.
- Я в окошко лазаю, как поздно прихожу. Идем, Анка, хочешь?
Она, поколебавшись одну секунду, прошептала задумчиво:
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Большие советские перелеты