Синеет в окошке рассвет.

Ах ты ночь!

Что ты, ночь, поковеркала?

Я в цилиндре стою,

Никого со мной нет.

Я один...

И разбитое зеркало...

С каким волнением держал я впервые в своих руках этот черновой автограф, позволяющий зримо увидеть, как создавался окончательный вариант драматической поэмы Есенина:

«Черный человек!

Ты прескверный гость.

Эта слава давно

Про тебя разносится.

Я взбешен, разъярен,

И летит моя трость

Прямо к морде его

В переносицу...

– Как это ни странно, – задумчиво произнесла Софья Андреевна, – но мне приходилось, к сожалению, слышать и даже у кого-то читать, что «Черный человек» писался чуть ли не в состоянии опьянения, в каком-то бреду. Какой это вздор, какая дремучая обывательщина) Взгляните еще раз на этот черновой автограф. Как жаль, что он не сохранился полностью. Ведь «Черному человеку» Сергей отдал так много сил. Написал несколько вариантов поэмы. Последний создавался здесь, в этой комнате, в ноябре двадцать пятого года. Два дня напряженной работы. Сергей почти не спал. Закончил – сразу прочитал мне. Было страшно. Казалось, разорвется сердце. И как досадно, что критикой «Черный человек» не раскрыт... А между тем я писала об этом в своих комментариях. Замысел поэмы возник у Сергея в Америке. Его потряс цинизм, бесчеловечность увиденного, незащищенность человека от черных сил зла. «Ты знаешь. Соня, это ужасно. Все эти биржевые дельцы – это не люди, это какие-то могильные червя. Это «черные человеки».

– Мысли эти, – заметил я Софье Андреевне, – ярко выражены Есениным и в «Стране негодяев». Помните монолог комиссара Рассветрва? Далеко сумел заглянуть Есенин в черное будущее Америки Рокфеллеров еще тогда, в двадцать третьем году:

Места нет здесь мечтам и

химерам,

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.