И осторожно спустил курок.
Еще не услышав хлопка выстрела, передернул затвор, дослал следующий патрон из магазина и снова плавно, ласково нажал спусковой крючок...
К утру партизан вместе с Тюряпиным загнали в брошенную бревенчатую избу на откосе Двины. Их оставалось шестеро.
Разрозненной, но точной стрельбой они и близко не подпускали офицеров.
Севрюков пробормотал:
– Хорошо бы этих сволочей взять живьем.
– Зачем? – отозвался Чаплицкий. – Лучше погрейте их зажигательными...
Два пулемета располосовали серый сумрак очередями, из-под крыши начал стелиться грязный дымок, кое-где проглянули розоватые язычки пламени. Стреляли из дома одиночными, все реже и реже.
– Сейчас мы их вытурим оттуда, – пообещал Севрюков.
Чаплицкий внимательно смотрел на его освещенное заревом лицо – сумасшедшие белые глаза наркомана, длинные прокуренные зубы, подергивающийся уголок рта, – и его трясло от холода, усталости и тоски.
Глядя на залегших цепью карателей, он процедил со злобой и горечью:
– Российское офицерство, «цвет нации»!..
Чернели глубокими провалами выбитые окна, время от времени в них призрачно мелькал силуэт, и тогда раздавались выстрелы, одинокие, кашляющие – винтовочные, и частая густая дробь пулемета.
Огонь занялся пуще, языки пламени поднимались выше кровли, но никто не выбегал из избы. Рухнул потолок, до неба взметнулись искры...
Севрюков заухмылялся:
– Все. Счас жарковьем потянет... Эть, гады! Им лучше в огне сгореть, чем нам в лапы...
Уже направляясь к грузовику, Чаплицкий на мгновение остановился и спросил:
– А вы, Севрюков, что бы на их месте?..
– Застрелился бы, небось, – пьяно захохотал прапорщик. – Мне ведь от большевичков пощады ждать не приходится... – И добавил с каким-то мертвенным спокойствием: – Конешно, и я им пощады не давал. Никому... Так что на том свете сойдемся – посчитаемся...
Винтовочной стрельбы конвоя Тюряпин не боялся. А вот когда из подъехавшего грузовика избу стали поливать два огненных хлыста пулеметов, понял Тюряпин, что пришел конец. И отступать было поздно да и некуда: позади обрыв.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Рассказ
...и другие футбольные заповеди тренера тбилисского «Динамо» Нодара Ахалкаци