— Его уже готовили для такой проверки, — пояснила Линнет. — Неважно где, но готовили. Полгода назад.
— Легенда закреплена гипнотически? — спросила Мит.
— Да. Теперь она уже часть моего сознания, — ответил я.
— Есть еще подсознание.
— Психологический барьер, созданный непосредственно в мозговых клетках, сможет противостоять любой вторичной попытке гипноза.
— Какие химические средства применялись для закрепления такого барьера?
Я облизал пересохшие губы. Вопросы задавались знатоком своего дела, отбирающим самое существенное.
— Сначала препараты из группы барбитуратов, чтобы отключить сознание, вызвать длительный мозговой шок. Потом амальгебоид.
— Сомнифоксы учитывались?
— Сомниферы? — поправил я неуверенно.
— Сомниферы наводят по заказу любые галлюцинации, сомнифоксы просматривают нена-веденные сны. В первом случае — наводка, во втором — контроль, — пояснила она без улыбки.
— Контроль учитывался.
Она встала и прошлась по комнате, тяжело опираясь на палку.
— Сейчас амальгебоид — это вчерашний день, — произнесла она тоном лектора. — Действие его целиком снимается глизолом. Когда вас готовили, глизол еще не был открыт.
— И вы думаете, что его применят?
— Уверена.
— А зачем? Меня будут проверять не для того, чтобы найти замаскированного сламиста псевдо-Лайка — это уже было! — а чтобы узнать, годится ли Лайк — настоящий, конечно! — для сверхсекретной работы.
Она усмехнулась:
— Они и будут проверять настоящего Лайка — так всегда поступают с кандидатами на секретную работу, — а вы или в бессознательном состоянии, или во сне расскажете всю правду, тщательно упрятанную в мозговых клетках.
— Значит, провал?
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.