Ему отвечают:

- Мы руководствуемся решениями Крымской конференции руководителей трёх держав, - мы предлагаем вам сдаться без всяких условий.

Генерал вдруг начинает говорить по-русски. Советские генералы и офицеры улыбаются. Наш переводчик, которому сейчас уже нечего делать, шепчет мне на ухо: «Помнишь, как в «Борисе Годунове» Пушкина, отец Варлаам выдавал себя за неграмотного, а потом попросил грамоту и сказал: «Я давно не читывал и худо разбираю, а тут уж разберу, как дело до петли доходит».

Переговоры длятся несколько часов. С советской стороны на все немецкие предложения один ответ:

- Полная и безоговорочная капитуляция.

Наступает первомайское утро. Под окном стреляет гаубица. Мы встречаем праздник в бою. В Москве сейчас парад, вчера отменили затемнение, мы слышали об этом по радио.

Немецкая делегация уезжает обратно. Сдаваться они не хотят.

Штурм Берлина продолжается.

2 мая

Ночью опять передали, что идут парламентёры. На этот раз пришёл комендант окружённого гарнизона генерал артиллерии Вейдлинг. Высокий, худощавый немец, с тёмным лицом. За ним солдат несёт чемоданы - генерал, видимо, обратно идти не собирается.

- Положение безвыходное. Мы сдаёмся, - говорит Вейдлинг. И сжимает голову руками.

Он пишет свой последний приказ войскам берлинского гарнизона.

С рассвета немецкие войска начинают сдаваться. Мы едем по улицам, машина всё время застревает в пробках - идут колонны и толпы немецких солдат и офицеров. Белые флаги, белые повязки. Наши войска прекращают огонь. «Зачехлить орудия!» - слышна команда на батарее.

Наши бойцы украшают машины цветами. Первого мая попраздновать не удалось - попразднуем второго!

Мы подъезжаем к рейхстагу. Неподалёку от него, западнее, ещё идёт бой - группа эсэсовцев не желает сдаваться. А здесь - праздничное оживление, объятия, встречи... Вместе с кинооператорами мы забираемся на фронтон здания рейхстага, где водружено знамя Победы. Под знаменем - багровые сгустки крови, пролитой героями, устанавливавшими его.

У Бранденбургских ворот - митинги. Ворота заложены кирпичами - это сделано по приказу Геббельса: «Для того чтобы русские не могли пройти через эти ворота». Вызывают штатских - или как бойцы привыкли их называть в Польше «цивильных» - немцев, ставят их на разборку кирпича. Немцы работают быстро и смотрят на нас подобострастно.

На Зигесаллее я встречаю сталинградского друга, капитана Корнева. Он смотрит вокруг и говорит:

- Мы только потом поймём, какое счастье выпало нам. Ведь мы в Берлине, в Берлине, в Берлине!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.