История маленькой Джоэн

Отец и мать Джоэн узнали самую ужасную пытку - изо дня в день глядеть на своих малышей, не зная, чем накормить их. Отец Джоэн познакомился с мучительным ощущением человека, вынужденного сидеть сложа руки и только думать, без конца думать о том, почему же этим сильным, здоровым рукам не находится работы.

А дела между тем шли все хуже и хуже, работы совсем не стало, но отец Джоэн, с чисто голландской гордостью, упорно отказывался просить о помощи.

Но настал день, когда мать Джоэн спросила мужа:

- Как же нам уберечь детей от голодной смерти?

И несколько лет подряд они получали от грэндхэвенской общины, от своей приходской церкви, ничтожное пособие, жалкие гроши, которых едва хватало на хлеб. Это были те самые годы, когда страна задыхалась от пресловутого избытка продовольствия.

Как-то вечером, раздевая Джоэн, мать заметила на ногах девочки большие черные и синие пятна. Нет, она не падала и не ушибалась. Нет, совсем не больно. На следующее утро Джоэн пошла было играть, как всегда, но скоро устала. Она посидела у матери на коленях, улыбаясь сестренкам, продолжавшим игру, потом захотела присоединиться к ним.

Но она не могла: она слишком скоро уставала.

Надо было бы вызвать врача налом, но в Грэнд-Хэвене это стоит два доллара, а амбулаторный прием только один доллар; и чтобы сэкономить один доллар, мать Джоэн повезла ее к доктору в детской колясочке, хоть Джоэн было уже четыре с половиной года, и это было очень смешно и стыдно.

В Америке - это знает всякий - нет недостатка в стали, бетоне, кирпиче, извести, стекле, из которых можно было бы выстроить прекрасные клиники и больницы. Проводов и разных металлических частей для электрокардиографа - машины, исследующей сердце, - тоже хватило бы. Есть из чего в каждом городе и графстве построить первоклассные здравницы, и есть тысячи молодых врачей, жаждущих отдать свои знания и силы благодетельной науке спасения человеческой жизни.

Были бы только средства. Но у матери Джоэн был всего один доллар, и только на доллар она могла купить себе этой благодетельной науки. Поэтому доктор наскоро осмотрел девочку и сказал, что болезнь похожа на цынгу и нужно давать больной как можно больше молока и апельсинов.

Совет был очень мудрый с точки зрения современной науки, но он опоздал на четыре года. Хоть мать и стала покупать молоко и апельсины для Джоэн, вырывая кусок изо рта остальных детей, но девочка все быстрее и быстрее уставала, цвет лица у нее стал какой-то синеватый. Жаль было смотреть на нее, когда она, вместо того чтоб играть вместе с другими, садилась за стол, положив голову на руки, точно во сне. «Просто, чтобы отдохнуть», - так она говорила.

«Один раз она вдруг расплакалась, - рассказывала ее мать. - Этого прежде с ней не случалось! Она всегда была такая веселая. Я спросила, что с ней. Она показала пальчиком на грудь и сказала: вот тут очень больно. Я приложила руку: сердце колотилось так быстро и сильно, что нельзя было сосчитать удары».

В нашей стране много опытных инженеров хватило бы и рабочих, чтобы построить во Флориде - на побережье залива - и в Калифорнии санатории для детей, которым, как Джоэн, угрожает смертельная опасность...

Есть много рабочих, умеющих строить быстрые поезда и автомобили и прокладывать удобные дороги, по которым за тридцать шесть часов можно было бы перевезти этих детей на юг...

Но на всем южном побережье Америки ни в одном графстве или штате не нашлось места, куда можно было бы отвезти нашу маленькую Джоэн.

Да и будь такое место, где взять денег, чтобы ее туда отправить?

В этом вся загвоздка. Где взять денег? Но вернемся к рассказу матери. Итак, в Америке не нашлось для Джоэн места, и поэтому Джоэн осталась дома, и в те часы, когда ее не мучила боль в сердце, веселилась и радовалась как прежде, - это ее мать особенно подчеркивала.

Так шло до той субботы. Да, это она хорошо помнит, дело было в субботу. Джоэн пожаловалась на боль в животе, начала стонать и плакать. А в полдень у нее пошла кровь носом. Уж и холодные примочки клали и все, что хотите, - никак нельзя было остановить кровь.

В шесть часов пришел доктор и, как посмотрел на нее, сразу забеспокоился. Джоэн была белая, как мел, и то лежала неподвижно, то вдруг начинала корчиться и стонать от боли. Пришел еще один доктор, и они решили, что Джоэн нужно сделать переливание крови.

Вот как случилось, что ноябрьским вечером, в метель и стужу, смертельно больной ребенок, на коленях у изможденного отца, в автомобиле, которым правил дядя, пустился в семидесятимильное путешествие в университетскую клинику Энн-Арбор.