И помнят свое родство

Итак, перебравшись в новое просторное здание, под новую крепкую крышу и со всеми, как говорится, удобствами, сотрудники озаботились в первую очередь — как сделать пензенскую галерею непохожей на все другие областные картинные галереи, да и столичные, впрочем, тоже... Лекторий? Периодические выставки из фондов? Передвижные, которые показывать можно в областных, районных и даже сельских домах культуры? Все это сделано, и все это действует. Но ведь такие примеры, хотя и единичные, есть и в других городах. Нет, пензенская галерея иметь должна изюминку пензенскую! И нашли!..

Медленно идете вы сквозь просторные анфилады, останавливаясь, рассматриваете холсты старинных и современных мастеров, но как бы ни были прекрасны произведения, не оставляет вас ощущение некой холодноватой академичности, которое в больших собраниях утомляет и подготовленного зрителя. Человеческому восприятию нужна как бы перемена эмоционального ритма, чего в традиционных галереях не предусмотрено... Но вот в стороне открывается вдруг проем и за ним иной, интимный и какой-то совсем домашний мир — мастерская художника: по стенам полки с гипсовыми слепками, стол с кистями, палитра, штабеля подрамников и повернутый к свету мольберт с незаконченным холстом, а то, что закончено, покоится на стенах... Мемориальный уголок русского художника и уроженца Пензы Константина Аполлоновича Савицкого...

И опять — академическая анфилада залов, и опять проем, а за ним снова интимный мир, с домашними, пожелтевшими от времени фотографиями в резных самодельных рамках, старые письма на столике, плюшевый потертый диван, вазы с кистями, палитры, этюдники, мольберт и картины, картины... Это тоже музей в музее, и посвящен он другому знаменитому земляку — Горюшкину-Сорокопудову...

Четырнадцать холстов Аристарха Васильевича Лентулова — подлинное богатство Пензенской галереи. Что и говорить, о таком собрании этого мастера мечтать бы мог любой музей мира. Но как «поданы» в Пензе картины знаменитого земляка? Так же — мемориально, сопровождаемые тонко и умно сделанной историко-биографической экспозицией.

Несложное, казалось бы, и доступное дело, но какой особый, нетрадиционный и впечатляющий колорит, а я бы даже сказал, аромат дает такая «форма подачи»! И вот о чем подумалось тогда в Пензенской галерее: разве знаменитая наша Третьяковка не в силах создать под новой своей крышей (в Лаврушинском переулке, конечно, а не на Крымской набережной!) мемориальную комнату Павла Михайловича Третьякова, и чтобы исходило от нее то же тепло живого присутствия человека, которому галерея и все мы стольким обязаны?..

Но вернемся в пензенскую реальность. Не буду рассказывать еще об одном детище сотрудников галереи — уникальном и беспримерном до сих пор Музее одной картины, — пресса, в том числе и наш журнал, отдали ему дань. Упомяну о другом.

Переехав на новую, так сказать, квартиру, сотрудники подумали, что пришло время, когда само понятие «музей» не может уже замыкаться в традиционные временные рамки — «от 10 до 17 часов», а там на ключ и до утра. Должно быть, сама атмосфера искусства, неакадемическая обстановка музея натолкнули на новую мысль... Словом, сегодня и пензенские, и гастролирующие артисты за честь считают выступить в Зеленом зале галереи; моноспектакли народного камерно-литературного театра «Голос поэта», вечера старинного романса, концерты хоров мало сказать идут с аншлагом — дело дошло до парадокса: устроители озабочены, как скромнее и тише рекламировать очередной вечер! А причина одна: едва ли и десятую часть желающих может вместить Зеленый галерейский зал.

Но...

Надеюсь, неизбежная здесь ложка дегтя не испортит бочку меда. А речь о том, что при всех очевидных достижениях, новых, нетрадиционных формах музейной работы ее энтузиасты испытывают неудовлетворенность; больше того — беспокойство. Беспокоит же их, увы, молодежная аудитория — она значительно меньше, чем того бы хотелось и чем, добавим от себя, это необходимо.

В музей, лекторий, на концерт камерной музыки или поэтический вечер старшеклассники, например, идут чаще всего «по программе», учащиеся ПТУ — уговорами своих воспитателей, студенты же — гости совсем здесь редкие. Почему же возник барьер, определяемый возрастной категорией, а проблема досуга молодежи ищет — и находит! — иной выход?

Оговорюсь сразу: речь пойдет дальше не только о Пензе — нынче это проблема всеобщая.

Пусть на первый взгляд и покажется это странным, но у музея, лектория, концерта, литературного вечера появился соперник — дискотека. И соперник грозный — я не преувеличиваю, потому что дело здесь не в симпатиях и антипатиях автора. Но разберем нашу посылку, как говорится, по пунктам.

Делая ставку только на дискотеки в нынешнем их виде, иными словами, на развлечение, руководители молодежного досуга идут по линии наименьшего сопротивления. Почему? Во-первых, для отчета дискотека — штука удобная: охват широкий и цифры внушительные. Во-вторых, при современной воспроизводящей технике устроить дискотеку в городе, районе и даже селе — дело куда как простое. Вот проблема молодежного досуга, кажется, и решена. А так ли это на самом деле? Не влечет ли это за собой других, более серьезных проблем?

Вполне допускаю, что многие со мной не согласятся, но, думаю, несколько переусердствовала наша печать, создавая вокруг дискотек этакую бодро-благополучную атмосферу. Дело же стоит того, чтобы взглянуть на него глубже.

Как ни оборачивай суть проблемы, а признать придется, что дискотеки служат все-таки развлечению, а не воспитанию. Забываем мы и о том, что «досуг» и «развлечение» далеко не всегда синонимы. Если же задать себе вопрос, что объединяет молодежь в дискотеках, то ответить на него придется прямо: не мысли, не чувства даже, но эмоции. И тут хочется поставить вопрос иначе: общность эмоций, надежная ли это основа для воспитания?

Хочу, однако, заранее, с упреждением, так сказать, отмести возможные упреки в том, что автор сгущает краски и делает слишком далеко идущие выводы. Хочу, чтобы поняли меня правильно. Я далек от мысли, что если, скажем, человек совершил преступление, то причину нужно искать в том, что в детстве и отрочестве ему «недодали» Пушкина и Моцарта. Но то, что Пушкин и Моцарт, своевременно войдя в человеческую жизнь, преступным наклонностям не способствуют, берусь утверждать, совершенно не рискуя ошибиться. Только так автор надеется быть понятым.

Возможно, эти замечания ведут к другой теме, но опять-таки, чтобы избежать кривотолков, должен уточнить, что в большей мере адресованы они руководителям молодежного досуга — им прежде всего, потому что именно они частенько оказываются в незавидном положении заискивателей перед своими подопечными: хотите танцевать, мальчики, — танцуйте, хотите «балдеть» — «балдейте». Но ведь проблема досуга молодежи гораздо серьезнее ее времяпрепровождения. Это проблема личности и судьбы. А каков посев, таковы и всходы...

И уже слышу, слышу сакраментальное: а что предлагает автор? Отменить или, как это бывало прежде, запретить дискотеки? Глупость, конечно, и дело здесь, повторяю, не в симпатиях и антипатиях автора. Но, думаю, параллельно с теми же дискотеками должны существовать клубы с иным идейным содержанием. Речь здесь должна идти о приобщении к прекрасному, а в конечном счете о воспитании.

Продолжу примером, который сразу приходит в голову. Почему, скажем, на той же улице не подыскать подходящего помещения, где звучали бы диски с записями, скажем, Шаляпина, Собинова, Неждановой? Могут возразить: «не пойдут», «не поймут». Но ведь нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что не вся поголовно наша молодежь увлечена роком, — просто получается так, что ей оказывается больше внимания, которого, кстати сказать, достойна и другая ее часть. Смею уверить, не столь уж она малочисленна.

В каждом городе есть коллекционеры — люди, которые могут не только предоставить диски или магнитные записи, но и рассказать о тех, кто потрясал мир своим искусством. Ведь понимать и даже чувствовать искусство учат так же, как письму и арифметике. А изобразительные материалы, слайд-фильмы, наконец, и аудиовизуальные программы, с таким успехом применяемые в пензенских музеях, — все это сделает свое дело. Нет, я не обольщаюсь на этот счет, уверен, что больше ребят будет ходить на рок, чем на Шаляпина и Нежданову, так ведь это не вся молодежь. А начать надо. Речь о том, какие плоды нам пожинать, и потому позволю себе здесь маленькое отступление.