I

Городишко Мирополье стоял на горе. Из окна вагона он казался живописным: на зеленых склонах кое-где мелькали светло-голубые, светло-зеленые и темно-голубые маковки церквей, выше всего поднималось из зелени стройное белое здание.

Железная дорога проходила от города в шести километрах, по железной дороге проносилась мимо города жизнь. Редко, редко кто-нибудь направлялся от станции в рощу. Чаще всего проезжал на своей линейке Илья Иванович Пивоваров.

Линейка у Пивоварова новая, крылья ее окрашены в розовый цвет, красил линейку Гришка. Гришка держит в руках тёмно-красные вожжи и управляет золотистым могучим жеребцом, не взятым на войну только потому, что засекается.

В прошлом году Илья Иванович ездил в губернский центр по делам и привозил оттуда целые ящики товаров, за которыми выезжали на подводе. Кое-что укладывали и на линейке - галантерею. А в этом году Пивоваров ездит неизвестно зачем, из всех карманов у него торчат газеты, а портфельчик каким тощим уезжает, таким и приезжает...

II

Ранней весной, когда только что оделись листвой вербы, Гришка выехал на станцию за хозяином. Это было гораздо приятнее, чем возиться в конюшне или перекладывать в магазине ящики. Кроме того Пивоваров был приятный и разговорчивый хозяин, а Гришке только и приходилось с ним поговорить что по дороге.

Гришка учился в школе и умеет довольно ловко читать, Илья Иванович несколько раз хвалил его. В школе Гришка привык к мировому устройству. Была, например, японская война, тогда убили гришкиного отца. А теперь тоже война - и убили на ней гаврюшиного отца: всякому своя очередь. Высоко где-то царствовал царь, а еще дальше, за лесами, за ветрами и тучами, жили разные боги и святые угодники. О царе и о боге Гришка никогда не думал, но всем нутром своим чувствовал, что бог и царь Гришкой совершенно не интересуются. Гришка тихонько жил в таком именно мировом устройстве, работал у Пивоварова и получал три рубля на всем готовом.

Но вот, месяца полтора - два назад, царя, говорят, окинули. И в мировом устройстве что-то такое сдвинулось. Гришке, собственно говоря, и дела до этого нет никакого, а все-таки как-то интересно. И хозяин об этом часто разговаривает.

На станции Гришка недолго ждал Илью Ивановича. Он вышел на площадь веселый, румяный, даже подпрыгивал чуточку. Сел на линейку и сказал:

- Поехали.

Гришка чмокнул на жеребца, натянул вожжи: жеребец любил ходить на натянутых.

- Погоняй, погоняй, Гришук! - сказал хозяин. - Теперь некогда молоко возить. Раньше мы с тобой были обыватели, а теперь граждане. Дела другие пошли - молоко некогда возить.

В город ведет старенькая мостовая. Она называется «замостьем». На замостье булыжник от булыжника на аршин, а между ними разная дрянь и ямы. Кованое колесо провалится в яму, даже жеребец с рыси сбивается, а хозяин хватается за Гришку:

- Ишь ты, дорога называется, черт бы ее забрал! Правили, сволочи, дворцы строили да эполеты цепляли, а дорога хоть завались. Постой, Гришук, вот мы дорогу построим, дай с немцами управиться! Я тебя тогда на такой фаэтон посажу - во! Перышко на шапочку, а в руках не две вожжи, а четыре: пара - совсем другое дело!

- Пара, конечно, лучше, - говорит Гришка. - А кто теперь будет заместо царя?

- Народ будет, вот кто!

- А народу много...

- Ну, вот и хорошо, что много. Из двух человек один - дурак, а другой - с роду так. А со всего народу умного легче сыскать. Найдется кому.

Илья Иванович кивает на хаты, просторно разместившиеся по сторонам высокого замостья:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.