Граница

- Ты будь здесь, - чуть слышно говорил Кустров, а я обойду их и - на другую сторону тропки... Окликну я... Будешь стрелять - следи за моими выстрелами. Меня не угробь...

У тропки сильно заплескалось, звякнуло два раза железо.

«Стремя об стремя», - догадался Кирей. Кустров опять пропал.

«А-ить убить могут», - стрельнуло в голове. Из-под пояса поползла на плечи дрожь. Собирались заговорить в перестуке зубы.

«Штой-то я боюсь?» - спросил себя Кирей. В голове завертелось: «Настя... ждет... Убьют... Мать... Живой, огоньковый командир взвода в школе...» Образ комвзвода рос, заслонял остальное. И так, и так убить могут. Командиру нельзя бояться...

«Нас двое, - нарастала уверенность, - стреляю здорово...» Он повернул ухо в сторону тропки. Оттуда зашумело.

«Целая куча... На Кустрова...» - стал на колено Кирей, мягко прислоняя приклад к плащу. Левый локоть сам уперся в мякоть ноги.

- Стой! Кто? - рванул натянутую тишину мало знакомый голос от того места, где должен был быть Кустров.

- Tpppax! - ответила куча залпом.

«Стреляют... Шесть, ай семь?» - сверкнуло в сознании Кирея. Не видя мушки, но чувствуя, что «не промахнется, он послал пулю в середину кучи. Вторая пуля догоняла первую, когда Кирей прыгнул влево и лег, попав в яму. Прилаживаясь для стрельбы, он услыхал стон, приглушенный говор и тут же залп туда, откуда он стрелял.

«Ага, есть» - плеснулось в мыслях. Определив по вспышкам место цели, он раз за разом трижды хватил в нее свинцом и прыгнул опять влево. Полз, нащупывая укрытие. Перетреск залпов наполнял его волной радости («дурье, рази ж так стреляют?»). Руки сами вставили в магазинную коробку новую обойму и послали пятый патрон в казенник.

«Неужели не догадываются, что я один? А што ж Кустров, не стреляет?»

- Трресь! Трресь! Трресь! - сверлил Кирей выстрелами кучу и вбирал голову в плечи, прячась за укрытие.

- Вззч - певануло вокруг. Еще... Кирей зазмеил в сторону, нащупывая все время под левой рукой валик приречной насыпи. Возле, в новую ямку; прикинул, куда лучше стрелять. То, что по нем били несколько человек и до сих пор не попали, его успокаивало.

«Так, щас два дам, потом - вправо, отколь начал, - рассчитывал Кирей, - на заставе теперь поседлали... Тут недалеко»... Посылая, пулю за пулей и бесшумно меняя место, недоумевал: «Чево они стоят?» Прилаживаясь у кустов подле берега, он услышал, как на него что-то надвигается.

«Один»... Подпустил его. С пяти шагов Киреева винтовка плюнула свинцом в бок конному. Лошадь рванула в сторону; большое, тяжелое мягко стукнулось о стежку.

«Есть!» - по привычке хорошего стрелка порадовался Кирей, но не забыл ткнуться под самые кусты и лечь.

«Чево Кустров молчит?» Невжель убили?» Чувствуя себя целым, Кирей не мог этому верить. Два залпа кинули его влево и, споткнувшись, он попал рукой в мокрое, теплое - сбитого им конного.

Кирей сунул руку в подсумок уже за четвертой обоймой, когда еле слышно затрещал камыш от кордона.

«Ага, наши... Застава», - заторопился он в веселости и всю обойму расстрелял, перебегая, но не ложась. Треск камыша нарастал и мешал разобрать, что делается в куче. Ломавшая камыш помощь выпрямила усталую спину и Кирей, зарядив винтовку, уже не скрываясь, пошел на тропку. Наткнулся на черное, присвистывающее.