— Вот смотрите: два графика. Красная линия — число погибших от огня в СССР, синяя — в США. У нас оно, число это, по годам растет (только в прошлом году погибло 8,5 тысячи человек), у них начиная с 1974 года падает: с 12 тысяч до 6 тысяч в 1985 году. Почему? Пятнадцать лет назад в Америке посчитали и ужаснулись: за годы вьетнамской войны в ней потеряли в три раза меньше людей, чем за это же время на пожарах внутри страны. Срочно приняли федеральный закон об усилении борьбы с пожарами. Он предусматривал многое: и увеличение числа пожарных команд (сейчас в Нью-Йорке их в пять раз больше, чем в Москве), и повышение зарплаты бойцам с огнем («пожарный — самая опасная профессия в США в мирное время», — сказано в законе), и создание яркой противопожарной рекламы, и выпуск негорючей одежды, постельного белья, занавесок, мебели... Американский закон сыграл для них огромную роль... А вы знаете, что сейчас обсуждается Закон СССР о пожарной безопасности?.. Нет? Я так и думал, об этом, пожалуй, никто, кроме нас, не знает. И непохоже, что будущий Закон, обсуждаемый среди «своих», что-то кардинально изменит... Необходимо создать комиссию Верховного Совета по борьбе с пожарами (аналогичная комиссия при конгрессе США — вторая по численности)...

Москва — единственный город в стране, где рядовые пожарные — солдаты срочной службы. Почему? Зарплата пожарных невелика, поэтому на «огненную работу» люди идут неохотно. Заместитель министра внутренних дел Ю. Д. Журкин пишет в ведомственном журнале: «...специалистов противопожарной обороны мы имеем лишь 57 процентов от потребного количества». И если где-то в провинции еще можно расчету приехать по вызову не в полном составе, то в столице такая роскошь непозволительна. Вот и нашлась «папочка-выручалочка» — солдаты.

Вот только... Выучится парень, понюхает дыму, наспособится работать стволом, а тут и «дембель». Так и уходят на «гражданку» ребята, которые могли бы стать «тушилами» высокого класса. Взамен приходят новенькие, и их снова учи... Кто считал, во что это обходится?

В последнее время все чаще говорим о профессиональной армии. Не знаю, как войска сухопутные, воздушные, морские, а уж пожарные, уверен, в первую очередь должны быть профессиональными. Пожарным легче, чем иным войскам, изыскать деньги, не беря ни копейки из госбюджета. Как? (Дальнейшее — не мои дилетантские построения, я лишь попытался аккумулировать мнения специалистов ВНИИПО — Всесоюзного научно-исследовательского института противопожарной обороны и ВИГТГШ — Высшей инженерной пожарно-технической школы.)

Пожарная охрана сегодня распылена по ведомствам. Своя — в Министерстве обороны, КГБ, лесном хозяйстве, угольной промышленности, на морском и речном флотах... — всего в 14 ведомствах. Не лучше ли объединить все службы (может, тогда выяснится, что где-то они дублируют друг друга, где-то и вовсе излишни) и сэкономленные средства пустить на повышение оплаты?

Далее: существует множество пожарных подразделений, которые содержатся за счет предприятий. А если упразднить их, собрать все силы в один профессиональный, хорошо оснащенный кулак? Да ввести «пожарный налог», который будет взиматься с каждого предприятия или учреждения? (Вот что, кстати, пишет практик — начальник специальной военно-пожарной части-10 В. Платонов из Бендер: «...В стране большое количество пожарных, а имеющих необходимое оснащение и выучку для решения сложных задач, наверное, процентов 30, не больше».)

«Пожарный налог» и сокращение не особо нужных подразделений и дадут необходимые для увеличения зарплаты деньги...

Когда рота заканчивает работу на пожаре, принято говорить: «Возвращаемся домой». Каков он, дом московских пожарных?

Видел с десяток караулов. Все они очень похожи. Гараж для машин, караульное помещение, Ленинская комната, столовая, душ с холодной водой. Везде чисто, висят положенные плакаты и призывы, и... очень казарменно. Повидавшие пожарные говорят: «В Москве самые неуютные помещения рот». Почему? «Солдатам не до уюта, им скорей бы «дембель».

В одном карауле я пробыл сутки. Вот хроника вечера и ночи.

18.50. Солдаты отрабатывают вязку спасательных узлов. Тревога! Через минуту все одели боевую одежду, сидят в машинах. Мчимся. Приехали. Все спокойно, начкар — в рацию: «По внешним ничего, ведем разведку». Все осмотрели. Ничего. Начкар: «Вызов ложный». (Для сведения: один выезд пожарных по тревоге обходится в 150 — 200 рублей.)

21.05. Арбат, 45. Полыхает мусор во дворе. Пожарные переворачивают контейнеры, шерудят там ломами (раньше этого не делали, но однажды в горящем мусоре был обнаружен труп). За три минуты большой контейнер «задавили»...

Только вернулись, заправились водой, как новый вызов — опять Арбат, 45, горит мусор (21.38). Дымились другие контейнеры. Кто-то развлекается, поджигает...

22.41. Опять тревога, Собиновский, 9, ложное срабатывание автоматики.

На обратном пути цитирую солдатам: «Возвращаясь с огненных баталий, вымокшие и уставшие, пожарные оказывались в изнурительных условиях казарменной жизни и ежедневной муштры. В тесных и душных казармах проходили долгие годы службы пожарного. С утра до глубокой ночи пожарные были заняты строевой и казарменной службой, уборкой помещений, уходом за лошадьми, чисткой касок, поясов, амуниции и заливных труб, колкой дров, чисткой печей... Только раз в месяц, если на то было соизволение брандмейстера, пожарный мог отлучиться на несколько часов из казармы»... — пассаж из книги «Пожары — катастрофы», посвященный, как вы понимаете, дореволюционным временам. Ребята посмеиваются: «Похоже...» Спрашиваю: «Когда в последний раз были в увольнении?» — «Я еще не был». — «Давно служишь?» — «Пять месяцев». — «И я не был. Служу восемь месяцев».

...Наконец ложимся. Одежду и сапоги никто не снимает. Рука под голову, укрыты шинелями. Мне не спится.

00.02. Тревога! Учебная. Все спешат еще больше, чем на настоящий пожар. Через 45 секунд сидят в машинах. Спрашиваю у капитана — дежурного по батальону, который проводил тревогу: «Не лучше ли дать людям поспать?» — «Если бы они были профессионалами, можно и поспать. А в роте много молодых, их учить надо...» Все снова ложатся, а капитан устраивает разгон начкару: «Почему дремал диспетчер?!» А диспетчер в карауле седьмые сутки подряд...

(Солдатам положено дежурить сутки, двое суток — отдыхать. Но личный состав то и дело снимают на хозяйственные работы... А с июля пятьсот пожарных надо ежедневно откомандировывать в распоряжение милиции. Ходят мальчики в милицейской форме по городу, без пистолетов, без дубинок — создают видимость усиления борьбы с преступностью...)

1.53. Тревога! Горит выселенный дом по улице Осипенко. Вот здесь я насмотрелся на пожарных в действии. Обстановка преисподней: огонь, удушливый дым, вода со всех сторон. Пожарные высаживают двери, крушат ломами деревянные стены (по ним огонь может уйти на другие этажи), и он все-таки уходит, снова ломают двери и крушат перегородки... Возвращаемся «домой» в полпятого утра. Уже не до сна. Солдаты раскладывают рукава для сушки, перезаряжают противогазы, смывают с лиц гарь...

Вернувшись с дежурства, я проспал шестнадцать часов. Сын: «Ну, папа, ты и спишь!» Я промычал спросонок: «Как пожарный»...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.