Не много времени прошло с тех пор, как Герберт Дж. Уэльс, в толпе других журналистов, на Вашингтонской конференции уверял весь мир в невозможности войны между Англией и Америкой. Теперь он написал книгу, наиболее ярким моментом которой является описание грядущей войны с Америкой. Некоторые газеты называют эту книгу фантастической. «Дэйли Герольд» Весьма ею рассержен, так как Уэльс отзывается о лейбористском правительстве с прямо - таки поразительным презрением. Он описывает фашистскую революцию в Англии, ничтожество лейбористского правительства, бешеное развитие тайной дипломатии, лихорадку вооружений, соревнование в изготовлении ядовитых газов, беготню дипломатов, снующих взад и вперед для заключения всевозможных союзов, международный заговор против большевистской России, развитие инцидента в Китае, который дает возможность об - явить войну Советскому Союзу, неудачу этой войны, столкновение между британским и американским флотами, войну в воздухе и, наконец, спасение мира учеными.

Однако Уэльс никогда не удостаивает снизойти до признания простой логики классовой борьбы. Буржуа до мозга костей, он видит конфликты, неизбежно возникающие между капиталистами, и глупость «государственных мужей», но не понимает пролетариата и не верит в него как в класс, идущий к власти.

Основными действующими лицами в этой книге являются карикатурные изображения Бивербрука и Ротермира. М - р Пархэм верит во все традиции, благоговеет перед «славным наследием империи», считает, что на белого человека возложена ее ликам и трудная задача - вести к прогрессу подчиненные цветные расы, верит в превосходство британского флота и в принципы британского консерватизма.

У этого человека есть друг, вульгарный, преуспевающий «бизнесмен», презирающий всех и все то, чего он лично сам не проверил на опыте. Этого человека зовут сэр Бесси Пикок. Его любимое выражение - «чушь» - выражение чрезвычайно характерное для всех невежд из правящего класса, которые в ответ на всякое разумное рассуждение только заявляют «чушь!» и продолжают идти своим путем.

М - р. Пархэм обеспокоен. Он чувствует, что дела идут все хуже и хуже. Он размышляет: «Предположим, что государственные люди, дипломаты, принцы, профессора экономии, военные и морские эксперты, вообще все люди, делающие историю, создадут затруднительное положение, сложное, затруднительное, опасное, с нотами, контр - нотами, декларациями и даже ультиматумами, которое поведет к оо явлению войны по поводу какого - нибудь «вопроса». И предположим, что люди вообще и сэр Басси в частности обратят на создавшееся положение свой равнодушный взор, скажут «чушь!», или «в самом деле?» - и отвернутся. Отвернутся и будут продолжать заниматься своими глупыми делами, ненужными для истории. Как же тогда поступят эти люди, «делающие историю?»

Эта мысль, которая, очевидно, беспокоит и Уэльса, мучает м - ра Пархэма. Он идет на собрание спиритов, что дает Уэльсу повод сделать несколько весьма ядовитых замечаний, от которых спиритам не очень поздоровится. Потом он идет спать и видит сон. Ему снится, что на него возложена задача опасения Англии, и он начинает с фашистского переворота. Парламент распускается и в этих картинах роспуска парламента Уэльс дает волю своему презрению к лейбористской партии. Он описывает сцену закрытия парламента следующим образом:

«Налево, тесно сгрудившись, толпились члены нового Рабочего правительства, ЭТОГО объединения туманных идеалистов и социалистических авантюристов, и его сторонники.

М - р Рамзей Мак Дугаль стоял, опершись о стол, как всегда - в некотором отдалении от своих коллег, символ беспомощности... Он казался более тощим и угловатым, чем когда бы то ни было, более обычного похожим на одинокое оголенное дерево среди выжженной степи, более обычного измученным и растерзанным в своей сомнительной красивости... Он испускал какие - то звуки, похожие на лаяние собаки или мычанье коровы.

За ним сэр Осберт Мозэс, казалось, напрасно уговаривал робкую толпу сторонников организовать какое - нибудь коллективное выступление протеста.

М - р Куп, экстремист, явно был за применение насильственных действий, но пребывал в бездействии. А м - р Филипп Сноуфильд, очень бледный и злой, оставался на своем месте, произнося, по-видимому, неслышные проклятия...

Командор Бенуорти возвышался над ним - громадный и покровительственный. Свалка завязалась вокруг одного только Вакстона, этого головореза из левых, которого вынесли лицом вниз, так, что волосы его волочились по земле.

М - р Сент Джордж вышел твердыми шагами, словно невзначай заложив руки за спину. Сэр Саймон Джон и м - р Гарольд Семыоэль остались, перешептываясь...»

Эта картина полной неспособности лейбористской партии прекрасно описана. Так изображает Уэльс приход фашистов к власти.

Но это еще не все. Новому правительству необходима война. Мишенью нападения избирается страна Советов. Состоится историческая встреча английского и итальянского диктаторов. Создаются союзы. Предлогом избирается инцидент в Китае. Война у порога. Мир охвачен пламенем. Но все планы идут прахом. Слишком много сэров Басси, которые только говорят «чушь». Европейские союзы распадаются. Доминионы откалываются от империи. Америка требует свободы морей. Драма нарастает с быстротой молнии Флоты Англии и Америки выходят в бой. Гром их пушек отдается по всему миру. Такой битвы еще не видала история. Результатом первого, не попавшего в цель выстрела, является потеря судов и орудий на 500 миллионов фунтов стерлингов и 52 тысячи убитых и раненых.

После этого наступает социальный хаос. Диктатура рушится. Диктатор прячется в блиндаже. Ну, а потом? Потом Уэльс возвращается к своей старой теме: «Выход только в книгах, газетах, печати, в слове, в призыве: «Света, больше света!», как говорил старина Гете.

Так расплывается блестящая картина, нарисованная Уэльсом, уступая место полной беспомощности и подготовляя ему путь к новым политическим промахам: Он обладает чрезвычайно острым для буржуазного писателя взглядом и замечательным талантом к характеристикам и описаниям, но он всегда идет по ложному пути. Когда он был в России в 1920 году, он за деревьями не увидел леса. Все его предсказания относительно судьбы советов оказались неверными. Он считал Вашингтонскую конференцию путем к достижению мара всего мира, а жизнь огненными буквами написала на страницах истории, что это была тропа, ведущая к новым войнам. Уэльс видит рост фашизма и приближение войны. И то, и другое так очевидно, что нужно быть слепым, чтобы не видеть этих явлений. Но одной движущей силы в этой ситуации Уэльс никогда не в состоянии был разглядеть и понять - величайшей силы из всех, созревающей наряду с ростом кризиса - пролетариата. Он не верит в свой класс и в слепоте своей не видит того класса, который идет ему на смену.

Хотя судьба мистера Уэльса нас мало интересует, но чрезвычайно показательным знаменем времени является тот факт, что такой видный публицист перешел от пацифистского бреда к ясному пониманию неизбежности надвигающегося фашизма и войны.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.