Для меня такой перевод, прежде всего, был филологическим экспериментом. Еще я сделал это и в пику нашему школьному преподаванию. Сами преподаватели всю жизнь переводят классиков на свой особый учительский жаргон, заставляя мыслить штампами. «Образ Евгения Онегина», «народность князя Болконского и Наташи Ростовой». Преподается не произведение, а методика — как его трактовать и как понимать несуществующие образы. Спрашивается: почему же мне тогда нельзя? Я-то хоть шучу, заведомо хулиганю. А они обучают детей на полном серьезе, отбивая у них тягу к прекрасному.

Я получил несколько писем из Российского института восточных языков, где, цитирую, «поражены точностью выполнения поставленной задачи и бережным отношением к оригиналу»; от нашего известного фразеолога и этимолога профессора Валерия Михайловича Мокиенко, который очень высоко оценил мои переводы.

После того, как Сидоров издал свой скандальный сборник, его попросили перевести «Евгения Онегина» целиком. Предлагали хорошие гонорары.

— Я спросил: «Зачем?» Ведь шутка, или в данном случае литературная пародия, хороша, когда четко соблюдена мера. К тому же читать все это в больших количествах будет просто скучно.

Русский блатной — сокровищница языка

— Меня часто спрашивают: почему я выбрал такой псевдоним — Фима Жиганец? Объясняю. Имя я взял у деда, Ефима Матвеевича Мельникова. А слово «жиган» в арго пришло из русских говоров, где корень «жиг», «жег» связан со значением «палить, гореть, жечь». Первоначально «жиган» — тот, кто связан с огнем, — кочегар или винокур, например. Позже слово стало обозначать «горячего», озорного человека, плута. Сейчас «жиган» значит отчаянный, дерзкий уголовник. Я прибавил уменьшительный суффикс, и получился Фима Жиганец.

Саша считает, что уголовный жаргон является сокровищницей русского языка. И что его нужно беречь, как любое народное достояние. Этот язык не условный, а живой, в его основе — забытые нами церковнославянские слова, диалектизмы, которые можно почерпнуть в словаре Даля. Именно так: большинство криминальных словечек взялись из местечковых наречий, говоров. Тюрьма и каторга, а после ГУЛАГ собрали воедино всю эту пестроту и переплавили в особый язык.

— Часто говорят: вот, мол, гласность привела к вседозволенности, русский язык засоряется блатными выражениями, происходит криминализация культуры. Но не потому криминальные, жаргонные элементы языка проникают в общество, что кто-то «дозволил», а потому, что общество давно криминализовано — от высших эшелонов власти до последнего бомжа. Ведь в середине 50-х, в эпоху так называемого раннего реабилитанса, миллионы освобожденных хлынули из лагерей в города — и блатные, и интеллигенция. Культура отреагировала: во дворах запели блатные песни, в моду вошли наколки, кепки-восьмиклинки… Но мы ведь не заговорили на жаргоне! Тогда он не был востребован обществом.

Русский язык и раньше заимствовал слова и выражения из языка арестантов, жуликов, шулеров. «Втирать очки» — шулерский термин. «Двурушничать» — просить милостыню двумя руками, термин профессиональных нищих. «Подчистую» — от арестантского выражения «идти подчистую», то есть с чистым паспортом. Или, самое простое — «быть вась-вась».

Дело в том, что воры и раньше, и сейчас называют друг друга «Вася». И быть «вась-вась» — значит, состоять в близком знакомстве. Даже телеведущие спокойно употребляют новые выраженьица типа «по жизни», не подозревая, что они перекочевали из уголовного словаря.

Увлечение мое казалось шуткой, но стало востребованным. Например, Сашей Емельяновым, известным автором и исполнителем песен. Моими консультациями пользуется и популярный автор детективных романов Данил Корецкий. Он вывел меня в качестве одного из персонажей своего криминального романа «Антикиллер-2»: некто Гена Соколов консультирует главного героя в области блатного жаргона. Недавно я продал одну из своих песен Михаилу Шуфутинскому — она называется «Романс об Изе Шнеерсоне» (ироническая песенка о картежнике, которого погубила жестокая любовь).

У меня есть мечта — перевести «Фауста» Николауса Ленау. Его «Фауст» — более философский. Еще одной мечтой остается выход толкового словаря «Пословицы и поговорки блатного русского народа», который уже готов и ждет издателя. Пословиц и поговорок там — более тысячи.

Надеюсь, с ними я останусь в истории русской филологии.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.