— Не знаю, но я чем могу...
— Так, дорогой. — Отари сосредоточился. — Вы вчера ужинали в ресторане гостиницы. Кто находился за столом?
— Ужинали. — Кружнев виновато кивнул. — За столом? Майя, был, естественно, и Владимир Никитович, ну и Толик, куда от него денешься.
— А Лев Иванович?
— Отсутствовали.
— А что он за человек, этот Лев Иванович? Куда подевался дорогой? Все вместе были, а вчера пропал?
— Этого не знаю, — Кружнев смущенно улыбнулся, старался не рассмеяться, так как тоже знал, где и кем работает Лев Иванович Гуров.
Вчера вечером Артеменко, слегка захмелев, рассказывал о Гурове, его профессии и непонятной конспирации.
Отари об этом не догадывался, но почувствовал, что начал беседу неправильно, и круто свернул.
— Между Майей и Артеменко был разговор, мол, утром вместе ехать на машине?
— Вместе? Нет. Днем они о какой-то поездке спорили. А вечером Владимир Никитович сказал, мол, утром поеду, привезу все в лучшем виде.
— Точно?
— Абсолютно.
— Значит, ехать должен был Артеменко?
— Он хотел ехать, а поехал бы я, — ответил Кружнев. — Понимаете, чуть позже Майя пригласила меня танцевать. Я смутился, она красавица, высокая, статная, а я вот, — он повел плечами, для большей убедительности встал. — Понимаете? Танцуем, она мне шепчет: «Ленечка, миленький... — она так меня порой называет, — давай этого самодовольного типа разыграем. Я тебе дам ключи от машины и деньги, смотайся на базар, купи огромный букет роз».
Отари поднес к лицу растопыренную пятерню и сказал:
— Вах! — И почему-то добавил: — Мама мия!
Когда первого сентября Леню Кружнева привели к празднично украшенной школе, его не хотели пускать.
— Мамаша, не морочьте мне голову, мальчику от силы пять лет, — шипела директорша, одновременно улыбаясь другим детям и родителям. — Все желают вырастить вундеркиндов, не калечьте ребенка!
— Но мы же подали документы, прошли собеседование, — шептала Ленина мама.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.