смотрим свысока».

Обладатель незаурядного публицистического таланта, Маяковский в своих искромётных дорожных записях срывает маску ханжества и фальши с припудренного облика Нового Света: «...право называть себя Америкой Соединённые Штаты взяли силой, дредноутами и долларами, нагоняя страх на соседние республики и колонии. Только за одно моё короткое трёхмесячное пребывание американцы погромыхивали железным кулаком перед носом мексиканцев по поводу мексиканского проекта национализации своих же неотъемлемых земельных прав; посылали отряды на помощь какому - то правительству, прогоняемому венесуэльским народом; недвусмысленно намекали Англии, что в случае неуплаты долгов может затрещать хлебная Канада; того же желали французам и перед конференцией об уплате французского долга, то посылали лётчиков в Марокко на помощь французам, то вдруг становились марокканцолюбцами и из гуманных соображений отзывали лётчиков обратно. В переводе на русский: гони монету - получишь лётчиков...»

Три десятка лет, столь решительно изменившие лицо России, ничего не изменили по ту сторону океана, где «замахнулась кулаком с факелом американская баба - свобода, прикрывшая задом тюрьму Острова Слёз».

Как и для другого нашего великого современника, А. М. Горького, для Маяковского не было более высокого, более прекрасного понятия, чем человек; недаром в общеизвестных стихах говорит он о советском паспорте, как о «дубликате бесценного груза».

В Америке поэт на каждом шагу сталкивается с поруганным достоинством человека. Стоит вспомнить хотя бы его проникнутые горечью стихи о негритянской матери, продающей себя подгнившему «свиному королю» Свифту во имя спасения семьи и получившей вместе с долларами страшную болезнь:

«В политику

этим

не думал ввязаться я.

А так

срисовал для видика.

Одни говорят -

«цивилизация»,

другие -

«колониальная политика».

В стране, где «скрежещет механика», где «дома длиною до звёзд», где «сплошной электрический ветер», поэт видит контрасты буржуазного общества, мещанскую «добродетельную» мораль, возведённую на пьедестал пышных и лживых «свобод». Вот она, неприглядная картина «разбольшущего дома в Нью - Йорке», возникшая при «поэтическом разрезе»!

Здесь в «норках и каморках», напоминающих «дооктябрьский Елец аль Конотоп», предстают перед читательским взором полисмены, которые «лягут с собаками за чужое добро», бюро - конторы, где «ест промокашки рабий пот», акционеры, которые «делят миллиарды», убийцы и барышники, нажившиеся на «изготовлены ветчины из лучшей дохлой чикагской собачины». А над всем этим многоэтажным безобразием «ест в ресторанной выси -

...большие крохи

уборщик - негр,

а маленькие крошки

крысы».

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.