– Он становится на тэу.

– Нам без балочек зарез. Ну, попроси ты его.

При слове «попроси» крановщик расплылся в довольной улыбке, но сразу нахмурился, встретив . просительный взгляд Сергея.

– Что, я обратно вертеться должен? Я когда там стоял, мог и балочек подбросить. Что же ты это не предусмотрел, Павлович? Улустил.

Бывают дни, когда жалеешь, что родился на белый свет. Все не клеится, все валится из рук, и кажется – так будет и завтра, так будет всегда. Именно такой день был сегодня у мастера участка № 1 СУ-62 Сергея Грибова. Начался он с нагоняя от начальника участка. (Начальника зовут Иван Павлович Грибов. Совпадение фамилий здесь не случайное, Грибовы – братья. Но к делу это почти не имеет отношения: Иван Павлович и так-то строг, а к младшему брату – больше, чем к другим). Грибов-старший ругал Сергея за то, что бригада второй смены не смонтировала вчера, как планировалось, два фундамента. Сегодня пришла бригада каменщиков, семнадцать человек, а ставить их некуда. Сергей не оправдывался, хоть, если разобраться, виноват ни в чем не был. Вчера он объяснил задание мастеру второй смены и не уходил, пока бригада бетонщиков не приступила к работе, что вовсе не обязан был делать. Он возвращался домой в почти пустом автобусе, когда вся первая смена, поужинав, смотрела, наверное, футбол по телевизору.

Виноват ли Сергей, что в конце дня заладил дождь? Правда, не ливень хлынул, а закапал мелкий, нудный дождичек. Был тот случай, когда вопрос, работать или не работать, решает не столько погода, сколько совесть бригадира. А совесть его решила: не работать.

Серый день, начавшийся опять-таки с дождя и разноса, должен был и продолжаться в таком же духе. И точно – только Грибов-младший поручил Филиппову монтаж вчерашних фундаментов, как «забастовал» крановщик. Теперь уже две бригады сидели без работы. Раздобыть второй кран было делом почти нереальным: несколько дней тому назад строители решили сдать первую очередь биохимического комбината на шесть месяцев раньше срока, в декабре прошлого года, и потому вся «механизация», а краны в особенности, была нарасхват.

...Грибов долго не решался дать согласие стать мастером, да и бригадир Николай Иванович .Сахаров, знаменитый на все Кириши Герой Социалистического Труда (о нем даже художественный фильм существует), отпускал его неохотно. Такого работящего, преданного делу парня, как Серега, говорил Сахаров, отпустить – как от души оторвать.

Но Николай Иванович хоть и сопротивлялся, знал, что разрешит Грибову уйти – Сахаров уже привык к своей почетной, но не во всем радостной участи поставлять кадры для всего управления. Ученики Сахарова есть среди бригадиров, мастеров, начальников участков. «Пусть и Сережа двигается дальше, – думал Сахаров, – парню всего двадцать три года, значит, успеет сделать больше, чем я, это хорошо».

Грибов шел на новую работу без особой робости. Он – плотник-бетонщик 5-го разряда, умеет сделать самую сложную опалубку, может часами, не разгибая спины, принимать бетон, уплотнять его рвущимся из рук вибратором. Чего же еще? Но Грибов старший, напутствуя брата, сказал: «Все, что ты умеешь, про это забудь. Сваи бить и бетонить твои бригады умеют. Бригады не слабые и, между прочим, с характером. А у тебя теперь другая работа – ориентировать людей. Ты должен, как Данко, вести их вперед, вынув сердце. Должен дух в людях поддерживать, нужный тебе и государству».

В первые дни новая жизнь показалась Сергею даже легкой. Обеспечил фронт работ, расставил людей, дал четкое задание, – вот и все заботы. С бригадирами, людьми бывалыми, опытными, установились ровные отношения. Все шло нормально, но постепенно в нем начало расти неясное беспокойство, хотя причины его были как будто пустяковые... За смену планировалось залить три фундамента, залили только два. «Старались, – объясняли бригадиры, – но не успели»... Еще случай. Бетонщики ушли домой ровно в пять, как и положено, а без пяти пять на участок привезли раствор. Принять его оказалось некому... Сергей анализировал каждый из этих случаев. Бетон бригада ждала днем, но из-за чьей-то неорганизованности его не привезли. А поскольку смена закончилась, рабочие имели полное право разойтись по домам. Но ведь пропало три «куба» бетона, шофер вынужден был свалить раствор в какую-то яму. Однако упрекнуть рабочих с формальной точки зрения было не в чем. Так что же мастера удручает? Он нашел ответ: у Сахарова работают иначе.

Как-то раз, в один из самых первых месяцев работы в бригаде Николая Ивановича, Сергей сопровождал машину с досками. На крутом повороте доски рассыпались. Грибов с шофером подобрали часть, а все собирать было некогда: Сергей торопился за ребенком в детский сад.

Он со спокойной совестью переодевался в бытовке (причина спешки как-никак уважительная, да и рабочий день кончился), когда появился Сахаров. Он, конечно, был в курсе дела. Как всегда.

– Уходишь? – спросил бригадир, и в голосе его прозвучало такое неподдельное удивление, такая невозможность поверить в происходящее, что Сергей молча снял пиджак и снова влез в робу. Больше всего на свете боялся он потом услышать в голосе уважаемого им человека те удивленные ноты...

В бригаде Сахарова все как-то умели забыть на работе обо всем, кроме работы. Сахаровцы не хотели знать, не знали, что такое плохая погода, простои. Любимое присловье бригады (автор – Николай Иванович, который, разумеется, буквально ему не следует): «Если нет работы или нечем работать, без дела не сиди. Лучше яму выкопай и засыпь, но без дела не сиди!» Сам Николай Иванович каждый день выходит из дома в шесть утра, когда остальные члены его бригады спят, и уходит со стройки последним, пересмотрев, перещупав все, что сделано за день.

Бригаде Сахарова незнакомы поражения в соревновании, ей поручают строительство самых ответственных объектов в городе. И вот с ней, образцовой, единственной в своем роде, сравнивал Сергей свои бригады. Он, Сергей Грибов, не просто мастер, он – ученик Сахарова. А ученик, рассуждал Сергей, должен пойти дальше учителя. «Николай Иванович передал мне все свое, так? Но ведь у меня есть еще и мое!»

Правда, это «его» пока не было оснащено опытом руководства людьми.

...С нетерпением, с интересом глядели на Грибова мужчины в заляпанных бетоном штанах, женщины в облегающих плотные фигуры кофтах и кацавейках. Для чего собрал их мастер, этот мальчик, тонкий, как тростинка, с круглыми зелеными глазами?

Сергей волновался.

– Я хочу сказать вам... – не проговаривались те слова, что он приготовил. – Хочу сказать...

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.