Двенадцать

Валя резко повернулась к ней:

- Ты это серьезно? Вот что, девчата, я лично этих денег не возьму. Пойдем скажем, чтобы разобрались и посчитали снова... Согласны?

- Но ведь будет очень мало... - заметила Вера. - Мы, что ли, виноваты?

Светлана-Таисия дернула Веру сзади за косынку.

- Заявление надо писать? - спросила Аня-большая - Составляй, мы распишемся...

Вечером в общежитии «вносили поправки к бюджету».

Поправки были очень грустные. На ближайшие две недели пришлось отказаться не только от конфет, но и второе брать в столовой черев день.

- Мне мама деньги предлагала, а я не взяла... - вздохнула Вера.

Из дальнего угла комнаты послышался резкий голос Светланы-Таисии:

- Верка, не ной.

А Аня-маленькая сидела на краю койки и грызла ногти.

- Что, расстроилась? - спросила ее Аня-большая.

- А тебе весело?

- В общем, не унываю, - беспечным тоном ответила Аня-большая. - И другим не советую. Немножко похудеешь. Фигура будет.

Аня-маленькая залилась румянцем и доверительно спросила подругу:

- А что, Алексею здорово попадет?

- Вот дуреха! - снова прозвучал из угла голос Светланы-Таисии. - Переживает по поводу этого интеллигентного маляра. Пусть он заложит галстук в ломбард, а деньги вернет в кассу...

В разговор вмешалась Валя:

- Боюсь, он не только галстука лишится. Его будут судить, а реплики свои ехидные брось. Это, Светлана, липшее...

- Ты раздражительная стала, Валя...