Несколько строчек из жизни комсомольского оперативного отряда
«...долг каждого гражданина, образно говоря, чувствовать себя милиционером, то есть человеком, который стоит па страже обеспечения общественного порядка, на страже охраны богатств общества».
И. С. Хрущев
(Из речи на совещании работников промышленности и строительства РСФСР 24 апреля 1963 года).
Это началось на исходе короткого зимнего дня. Николай Матюшин, старший оперуполномоченный ОБХСС, сидел за своим рабочим столом. На столе, обычно заваленном объемистыми скоросшивателями, сегодня — тоненькая папка. Пройдет время — и она распухнет от документов. И все они составят ту самую цепочку, которая вытянет на свет преступников. Цепочку эту должен выковать он, Матюшин, вместе с комсомольцами, его добровольными помощниками.
Приоткрылась дверь.
— Вызывали, Николай Степанович?
— Заходите, ребята.
Вошли двое: Валерий Дембицкий — высокий, с живыми черными глазами — и Геннадий Дубров — коренастый, неторопливый в движениях. Сели. Закурили. Матюшин открыл папку.
— Дело вот какое. На одной фабрике орудует шайка жуликов. Это — в Нижнем Журавлевском. На подозрении у нас несколько человек. Вам нужно будет установить их связи. Все, Но учтите, придется работать почти каждый вечер. Справитесь ли? Скидок на усталость и нехватку времени не будет. Значит, согласны? Тогда начинайте вот с чего...
Кирпичный, побуревший от времени корпус экспериментальной фабрики «Спортобувь» № 1 был стиснут в глубине двора старыми домами и заборчиками. Железные решетчатые ворота и проходная будка выходили в неширокий спокойный переулок! Прохожих мало, машины совсем редки.
На другой день после разговора с Матюшиным Гена Дубров и Валерий Дембицкий пришли в Нижний Журавлевский. План был прост. Если на фабрике в больших количествах пропадает кожа, значит, жулики должны ее куда-то переправлять. Выносить совсем незаметно трудно. Рулон кожи или стопка подметок не иголка. Значит, предположили комсомольцы, проще всего нести в открытую: завернул в газету аккуратный сверточек — то ли батон в нем, то ли книги. Под мышку — и до свидания. Правда, этот вариант тоже имел для жуликов свои трудности: как прятать кожу от рабочих в цехе, как проходить через будку... Но Матюшин посоветовал им проверить именно эту возможность, а он, оперуполномоченный, знает, какими дорожками уходит краденое.
Прошло полчаса. Час. Ни на минуту не выпускали ребята из виду ворота фабрики. Приехал грузовой фургон — привез кожу с завода, выбежали в распахнутых пальто девчата. Ничего подозрительного.
До конца смены оставалось часа два, когда из проходной вышел мужчина — темное пальто с серым каракулевым воротником, такая же шапка. Остановился на минуту, натянул перчатки, переложил из одной руки в другую пухлую «авоську» и пошел вниз по переулку, к метро.
«Гарбуз. Закройщик.— Ребята вспомнили фотографию, виденную у Матюшина.— За этим надо пойти...»
В метро народу немного. Ребята сидели напротив закройщика и незаметно разглядывали его. Грустные складки морщин на лбу придавали тому вид то ли утомленного, то ли рассеянного человека.
— Площадь Революции!
Неожиданно — так бывает, если, задумавшись, прозеваешь свою остановку, — Гарбуз вскочил и бросился на платформу. Ребята кинулись за ним в закрывающиеся двери. Он семенил по вестибюлю, по эскалатору вверх. Перешел на станцию Проспект Маркса и поехал в сторону Сокольников.
Ребята едва поспевали за ним.
— Видно, всегда так бегает, ворюга! — зло сказал Генка. — Боится...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.