За окнами лачуги шумел ливень, удары грома сотрясали лачугу. Молнии, рассекая полумрак, освещали испуганные детские лица и фигуру матери, которая держала на руках младшую девочку.

- Только бы не было града!... Святая Варвара и святой Симоне, - шептала мать, крестясь, - спасите нас от града!

По ее лицу, постаревшему от постоянного горя, потекли слезы. Вслед за ней заплакали и дети. В темном углу лачуги завозились коза я поросенок. Резкий удар грома заглушил весь этот шум, н в оконное стекло стукнуло несколько белых горошин. Затем все сильнее и сильнее забарабанил, заплясал по стеклу град. И вот уже кажется, будто сплошной занавес заслонил собою все. Не стало видно за ним и виноградника, что поднимается по склону холма перед домом.

- Два года теперь не будет винограда, - тихо произнес Себастьяно, бледный двадцатилетний юноша.

Мать ничего не ответила, она матча плакала, прижимая к себе девочку.

Но вот град прекратился. Небо посветлело и будто заулыбалось. Широкая радуга встала над землей.

Себастьяно, выскочивший из дома первым, бросился на виноградник. В грязи вперемешку с крупными, как орехи, градинами валялись сбитые зеленые ягоды винограда. Погибла труды целого года. Себастьяно стоял, не в силах двинуться с места.

- Как же теперь прокормить мать и шестерых младших братьев и сестер?

... Джакомо, отец семьи, обычно говорил: «Их у меня семь – как дней недели, как шпаг в сердце Мадонны, как семь смертных грехов». Он работал с утра до вечера, чтобы прокормить детей. Но однажды карабинеры принесли ему повестку, и его отправили в Россию ка помощь гитлеровским войскам. Перед отправкой на фронт какой - то человек в черной рубашке говорил, обращаясь к солдатам: «Вам оказана великая честь защищать цивилизацию...»

Отец не вернулся домой. Он прислал всего лишь одно письмо, в котором говорилось, что в России крестьяне живут в хороших домах, и что там нет больше помещиков. А вскоре вдове принесли извещение о его гибели и бронзовую медаль.

Через несколько дней после грозы в дом пришли карабинеры и два чиновника.

- Согласно приказу, - сказал один из них, - ваше имущество подлежит описи за неуплату налогов.

Осмотрев единственную комнату дома, он добавил:

- Немного здесь добра. Ну, кровати нам яе нужны. Да и есть ли они?.. Стол также не нужен... Изображение Мадонны яе представляет никакой ценности, коммерческой, разумеется. Что ж, остаются только коза и поросенок... Запишем. А вы запомните, - обратился он к хозяйке, окружен ной детьми, - что козу и поросенка вы не имеете права ни продать ни зарезать, если не хотите по пасть в тюрьму... Они будут проданы с аукциона на уплату долгов и издержек.

- Пожалейте нас, господа! - просила Роза. - Гроза разорила нас. Мой муж погиб на войне...

- Заплатите, что положено, а затем обращайтесь в министерство, чтобы вас освободили от налогов по случаю града...

- Ну, что ж, пошли, - сказал чиновник, обращаясь к своим спутникам, - здесь прямо нечем дышать...

Себастьяно и его брат Джованни, прозванный «длинным», нанялись к помещику убирать с полей пшеницу. Работать с четырех утра до девяти вечера было очень тяжело. Ели тут же, в поле. Вечером в изнеможении засыпали где - нибудь на сене... Когда жатва закончилась, они отправились со своими узелками искать работу.

Однажды вечером Джованни сказал брату:

- Отнеси матери деньги, а я пойду дальше... Что заработаю, пришлю вам.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.