Дипломат

— Что вы вкладываете в понятие «советский человек» и чем он отличается от западного?

— Многим. С одной стороны, нам присуща обостренная близость боли и судеб других людей. А эти качества я, например, не часто наблюдал у людей Запада. Но в то же время на трагические события в Армении откликнулся весь мир. С другой стороны, советский человек — если говорить обобщенно — страдает и от отсутствия деловой хватки, и излишней пассивностью. Вот, к примеру, приехал к нам молодежный поезд, человек триста. Отработали, провели конкурсы, познакомились с представителями делового, творческого мира Бельгии. Завязались какие-то контакты... Потом наши ребята уехали. Мы дали положительную оценку подобной практике сотрудничества. Попросили дать оценку и КМО СССР и продолжить развитие подобных контактов дальше, чтобы они не заглохли. И до сих пор никакого ответа. Разве западный человек может так поступить? Нет, конечно... Правда, я слышал, что КМО расформировывали, затем опять создавали. Быть может, причина молчания в этом, но дело-то страдает.

— Феликс Петрович, рядом с вами работают в Брюсселе представители, многих наших компаний, совместных предприятий, фирм. Как строятся ваши взаимоотношения? Вот, скажем, региональный представитель Аэрофлота в странах Бенилюкса Вячеслав Захаров. Его высоко ценят и бельгийцы и искренне уважают сотрудники посольства. Достаточно сказать, что, когда он сюда приехал, из Москвы в Брюссель летали Ту-134, а нынче не только «Аэробусы», но и «Руслан» садится. Я уж не говорю о новых линиях на Ленинград и Киев... А спросить хочу вот о чем: не идут ли иногда вразрез интересы сотрудников посольства с интересами представителей делового мира, не наступают ли дипломаты на «горло» коммерсантам?

— Всю жизнь я стою на позиции: убеждать человека следует не своей должностью, но логикой и знаниями и в равной степени уметь выслушать доводы собеседника. У Вячеслава Николаевича Захарова, да и многих наших «фирмачей», убеждения аналогичные, поэтому конфликтов, как правило, не бывает. Конечно, намного проще придавить человека «интересами Советского Союза», раньше мы этим часто грешили и к чему пришли, известно. Главное, чтобы сюда приезжали работать умные и образованные люди.

— А что, и в заграницу «блатные» прорываются?

— В последнее время намного меньше.

— Согласны ли вы с тем, что экологическая проблема — проблема номер один для нашей страны?

— Конечно. И не только для нашей страны. Это одна из самых серьезных проблем в мире. Можно договориться по разоруженческим делам, но если мы не займемся экологией, то и разоружение не поможет. Но сейчас экологическое движение очень сильное. Об экологии заговорили очень авторитетные люди. Но есть большие трудности, потому что далеко зашло развитие таких отраслей, как атомная энергетика или, например, та же химия. Конечно, решение о закрытии в Армении атомной станции правильное, но оно же и отражает огромные проблемы. Сегодня невозможно быстро повернуть все назад. Но когда промышленность наносит колоссальный урон природе и людям, то такие решения необходимо принимать. На Западе борьба за экологию затрудняется интересами промышленных монополий. А у нас эта борьба затрудняется интересами и противостоянием министерств и ведомств.

— Довольны ли вы коллективом, с которым работаете?

— В общем, доволен. Иногда меня расстраивает наша общая неготовность, и молодежи в частности, проявить инициативу. Неготовность к той свободе, которая открылась. Часто многое остается на словах, и когда дело доходит до решения конкретного вопроса, вдруг мне говорят, что все... должен решить я сам. Опять ждут решения сверху. И меня это очень расстраивает. А я считаю, что наш маленький коллектив — отражение всего общества, его состояния.

— С кем вам интереснее работать, с молодыми сотрудниками или с «аксакалами»?

— Безусловно, все зависит от человека. Не в возрасте дело. Умные, толковые люди есть и среди молодых, и среди ветеранов.

— Феликс Петрович, а ваша заработная плата соизмерима с зарплатой послов других стран? Например, европейских?

— Наша — одна из самых низких в мире. Я приведу случайный пример. Недавно была поднята шумная кампания по поводу того, сколько стоит содержание заключенного. В этой связи газеты опубликовали данные о заработной плате тюремщиков. Так вот я узнал, что начинающий тюремщик в свои восемнадцать лет получает чуть меньше меня. Но все же надо прежде всего соизмерять зарплату дипломата с уровнем заработной платы той страны, которую он представляет. И исходя из этого, мне вполне хватает для безбедного существования.

— Если бы вам пришлось оставить свой пост, что бы вы передали своему преемнику?

— А что, в Москве поговаривают о моем снятии?

— Я бы посоветовал ему продолжить все то, что пытаюсь здесь сделать. В отношении политических контактов все более или менее на надлежащем уровне. Но мы еще мало занимаемся культурой и экономикой. А ведь это огромные и важнейшие сферы нашей деятельности, которыми нужно заниматься постоянно, повседневно. Мне хочется, чтобы деятели искусства приезжали к нам надолго, например, на год. Чтобы работали не спеша, вдумчиво. основательно. Например, у меня не всегда хватает компетентности профессионально оценивать то или иное произведение — спектакль, фильм, живописную работу, — которое было бы интересно советским людям. А если бы свое слово сказал профессиональный критик, театровед, литературовед, это было бы важно и интересно для всех. Нам немного удалось «закрутить» с театрами. Сюда уже приезжал спектакль «Серсо» Анатолия Васильева, в Антверпене проведены Неделя советского театра и выставка молодых архитекторов, а в Союз выезжали театральные режиссеры, писатели, поэты, музыканты, но это только первые шаги.

— Какое место в вашей жизни занимает спорт?

— Огромное. В детстве играл в футбол. В школе и в институте серьезно увлекался баскетболом. Сейчас два раза в неделю стараюсь выходить на теннисный корт.