- Вы пойдёте, Костин.

«А вдруг он пошлёт меня с Костиным? - подумал Рябушкин. - Ведь я и Карякин у Костина были в звене».

- Алексеев! - сказал Рассохин.

- Слушаю.

- Пойдёте с Костиным ведомым.

- Есть.

На веснушчатом лице Рябушкина сразу появилось много маленьких капелек пота. «Пропало, - думал Рябушкин, - две пары уже есть».

- Рябушкин!

«Слушаю», - хотел сказать Рябушкин, но у него перехватило дыхание, и вслух он не произнёс ничего.

Рассохин смотрел на него просто и ясно, словно между ними никогда ничего не было. - Вы пойдёте пятым, - сказал он.

Давно не испытанное знакомое ощущение счастья охватило Рябушкина, когда самолёт его оторвался от снега, низко прошёл над вершиной лысого бугра и понёсся к озеру. От утренних туч не осталось и следа, небо сияло, напоённое солнечным светом, снежная сияла земля, и тени сосен на снегу были удивительно отчётливы и сини.

Рассохин шёл впереди всех. Слева, сзади от него, шёл Ермаков; слева, сзади от Ермакова, - Рябушкин; Костин шёл справа, сзади от Рассохина; справа, сзади от Костина, шёл Алексеев. Журавлиным клином вышли они на озеро, круто набирая высоту.

Ледовую трассу они пересекли на высоте трёх тысяч метров; грузовики на трассе казались крохотными и почти неподвижными с такой высоты; однако Рябушкин, давно не летавший, был поражён количеством грузовиков: дорога, кормившая город, работала напряжённо и мощно. Они пересекли трассу и двинулись дальше на юг, к широкой дуге лесистого южного берега, западный край которого был захвачен немцами.

Вражеских самолётов Рябушкин не видел, но по уверенности, с которой шёл Рассохин, чувствовал, что они где - то близко, что вот - вот он увидит их. Рябушкин слышал стук своего сердца. Ему было неловко перед самим собой, что сердце его так бьётся, но он ничего не мог с ним поделать. Его утешила мысль, что об этом никто никогда не узнает. Он напряжённо глядел вперед, ожидая увидеть врага; но никого не видел. Береговая черта приближалась стремительно.

И вдруг слева, впереди, несколько ниже себя, заметил он маленькие клочки дыма. Часто - часто возникали они над тёмно - зелёным бархатом леса, а том краю южного берега, где стояли наши войска. Это бьют зенитки. В кого они бьют? И вдруг он увидел...

Он увидел «юнкерсы»... - много, очень много «юнкерсов» - и так близко, что удивился, как не видел их прежде. Все они были ниже его на полтысячи, тысячу метров, и глаза его не сразу научились различать их на фоне леса. Они ползли неторопливо, как большие насекомые, и всё пространство впереди было полно ими. Они сползались двумя потоками - справа и слева - и, соединяясь над берегом, двигались к северу, к озеру, к трассе.

Самолёт Алексеева, самолёт Костина, самолёт Ермакова, самолёт Рассохина. Их только пятеро, всего только пятеро. Как громко бьётся сердце! Интересно знать: у Костина тоже сердце бьётся так громко? А к черту, пусть бьётся, это неважно. Важно, как поступит Рассохин.

(Продолжение следует.)

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.