Образы этих героинь вошли в нашу жизнь. Они освещают нам путь. И вместе с тем мы чувствуем их близость, их живую теплоту, особенности каждой из них - голос, походку. Мы знаем их, как своих добрых знакомых.

Раздвигаются белые, мохнатые ветки, и между ними показывается румяное, крепкое девичье лицо в овальной рамке из тёплой шали. С уверенностью шагает девушка по зимнему пеновскому лесу. Ей ли не знать его? Девчонкой она избегала здесь все тропы.

Тропинка приводит её к деревушке. Толстые крыши с голубым срезом снега низко нахлобучены на окна изб; запорошенные окна точно сощурились. Насупилась, пригнулась к земле вся деревня под тяжестью навалившейся на неё напасти. Девушке кажется, что домики ждут, ждут тех самых ободряющих, светлых слов, которые она, Лиза, несёт с собой. И Лиза торопится. Поспешно и все же осторожно пробирается она в крайний дом: там у неё знакомые. У неё всюду знакомые. Недаром по всему Пеновскому району её называют «наша Чайкина», «наша Лиза».

И примерно в то же время, по другому такому же снежному и такому же русскому лесу идёт лизина сверстница - партизанка «Таня». Лёгкая, тоненькая, она кажется хрупкой, и странно видеть её городскую фигурку на пустынной лесной дороге. Но в движениях «Тани»- Зои Космодемьянской - незаметно робости. Она идёт вперёд гордым шагом человека, твёрдо знающего свою цель, с детства привыкшего подчинять свою волю тому, что выше и прекрасней всего в мире. Такая не отступит, не сдаст. Такая выдержит все пытки, до крови закусив полудетские и гордые губы.

Вот ещё одна смертельная схватка... Железной петлёй стягиваются вокруг двух девушек злорадствующие враги. Они даже перестали стрелять: зачем казнить такой лёгкой смертью этих двух русских? Им всё равно не уйти. Истекающие кровью, безоружные, лежат девушки на земле, прижавшись друг к другу. Одна из них - кудрявая - крепко целует совсем обессилевшую подругу и что - то шепчет ей. Враги подошли вплотную, ещё минута - они схватят девушек, унизят, опозорят. Но обе подруги приподнимаются... Два взрыва. Б воздух взлетают земля, кровавое мясо, немецкие руки и ноги. Те, кто только что скалили зубы, никогда не будут ни над кем издеваться...

И при этом же взрыве погибли Наташа Ковшова и Маруся Поливанова. Но, погибая, они победили. Они предпочли смерть позору плена, они преодолели смерть.

Откуда берётся эта сила? Из какого источника черпают своё бесстрашие такие девушки?

- Он восстал против самого сильного! - с восторгом говорила о лермонтовском «Демоне»комсомолка - подпольщица Ульяна Громова.

Это было в тюрьме, за день до казни. Громова и её подруги тоже не побоялись самого сильного врага - немцев, оккупантов, облечённых всей полнотой власти, вооружённых до зубов, готовых раздавить каждого, имеющего дерзость сопротивляться. Этой физической, тёмной, дикой силе комсомолки - подпольщицы противопоставили светлое пламя своей молодости, убеждённость в правоте, высокую преданность идее.

Их борьба не была бунтом надменного одиночки, которого воспел Лермонтов: за плечами бесстрашных краснодонцев стоял народ, стонущий под тяжестью немецкого ига. Вступая в единоборство с оккупантами, девушки «Молодой гвардии» воплощали в действия желания и мысли всех женщин своего города, всех русских женщин в немецкой неволе. Они дочери своего народа. Таково существо юных героинь. Плоть от плоти, кость от кости комсомола, они воплощают в себе лучшие его черты. Безграничная преданность общему делу, страстная любовь к родине помогают им не бояться страданий и смерти.

- Нас много! Всех не перевешаете! - умирая, кричали палачам героини - комсомолки. В этих словах крылся глубокий смысл. Нет числа героиням на русской земле, и нет силы, которая бы сломила волю девушки, любящей родину, преданной делу Сталина. Неисчислимы душевные богатства народа, и трудно бывает решить, как назвать иной поступок: подвигом ли героини или обычным делом простой девушки, такой, каких много...

Вот скромный рассказ деревенской комсомолки Клавы Козловой, пробывшей несколько месяцев под немецким игом:

«... От зари до зари заставляли нас немцы работать на расчистке дорог. Выгоняли на мороз в одних лёгких туфлях (валенки забрали). били плётками. Как - то вечером около деревни появился наш раненый боец - девушки спрятали его у бабки. Потом в лесу мы нашли ещё двух наших раненых красноармейцев. За неделю набралось семнадцать человек. Мы стерегли их, кормили, заботились как о своих родных, но немцы обыскали все избы, нашли раненых, свалили их всех в одну полуразрушенную избу и поставили часового. Но всё - таки, когда темнело, нам, Маргарите, Рае и Вале, удавалось пробираться к раненым так, чтоб часовой не видел. Чистыми тряпками перевязывали мы им раны. Один раз даже баню устроили - вымыли всех.

Как - то часовой заметил нас, вскинул винтовку, закричал. Мы успели убежать в лес.

Мы очень сдружились с ранеными, полюбили их как родных. Один из них очень на папу похож был. Ранен был в грудь, не очень сильно, рана быстро стала затягиваться. Одели мы его с мамой в папину одежду, сказали, что, дескать, папа наш вернулся. Из крестьян никто не выдал...»

Раненых, за которыми с такой любовью ухаживали девушки, зверски замучили немцы. Если бы кому - нибудь из немцев стало известно, что в семье Козловых скрывается красноармеец, часы Клавиной жизни были бы сочтены. Но Клава не испугалась опасности, она не могла поступить иначе, не могла бросить раненых, хотя каждое посещение их грозило смертью от пули часового или лютой расправой. Как назвать эту девушку? Героиней? Кровной сестрой Лизы Чайкиной и Зои Космодемьянской? Но если Клаве сказать об этом, она улыбнётся и не поверит. Что вы, она обыкновенная девушка!

Вряд ли считала себя героиней и та комсомолка Зина из захваченной немцами деревни, которая, глядя в лицо немецкому начальнику, твёрдо сказала, что «не поедет в Германию служить немецким псам». Мы не знаем её фамилии, да это и не важно: таких девушек много. Их жизнь не так богата событиями, не так целеустремлённа, как жизнь Зои или Лизы, но когда приходит грозный, решающий час, они выпрямляются во весь свой рост и на деле доказывают, что они одной крови с юными героинями, именами которых гордится комсомол.

Ленинградцы с благоговением произносят имя партизанки Тони Петровой. Величественен подвиг этой девушки, до последнего дыхания сражавшейся с целым отрядом врага. Она была непримиримой комсомолкой, которая недрогнувшей рукой своей пристрелила подлого труса и предателя. А разве не олицетворяет Тоня Петрова железную стойкость и непримиримость всех ленинградок, разве капли Тониной горячей крови не бились в жилах каждой питерской комсомолки - той, что ослабевшими руками носила от проруби тяжёлые, обледенелые вёдра, той, что устояла у станка, хотя в глазах её мутилось от голода, той, что отдавала раненым кровь?!

Много сестёр у наших героинь, и во всех концах страны живут они.

Чукотка. Две недели метёт злая пурга. Люди стараются не покидать яранг. Страшно выйти, не то что карабкаться по крутым, обледенелым обрывам' в погоне за хитрым зверем. Но шесть девушек из нунлингранского колхоза «Единство»не отступают. Впервые вышли они в этом году на трудный зверобойный промысел, заменяя мужчин, и поклялись вернуться домой только с добычей.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.