В редком школьном кабинете нет стенда с разнообразными газетными и журнальными вырезками различной свежести, занимательности и полезности. Был подобный и в классе, о котором пойдет речь. Правда, стенд назывался вполне конкретно — «О чем пишет журнал «Смена», и появлялись на нем материалы, над которыми стоило подумать. Подумать сообща. Такой уж это был класс — привык думать и, только выслушав все мнения, решать. На одном из комсомольских собраний, взвесив все и обсудив, решили ребята подписаться на «Смену». Всем классом. Так у журнала появились тридцать новых постоянных читателей.

В обстоятельном письме в редакцию, которое было напечатано, ребята написали не только о том, что они ждут от журнала, но и рассказали о своей жизни, о своей дружбе. После этой публикации письма полетели из разных городов уже в адрес класса. Девчонка из Дивногорска сомневалась: «Расписать можно что угодно, поэтому и обращаюсь не в журнал, а к вам. Хочу узнать правду: неужели вы в самом деле так дружны?!» А дружный класс не только посмеивался над недоуменными «неужели в самом деле», но и садился писать коллективные ответы на многочисленные «как» и «почему». Вопросы были разные (например, «расскажите о роли мальчиков в вашем коллективе»), но один заставил задуматься всерьез, ответить на него оказалось трудно: «Ну, вот кончите школу, разойдетесь в стороны. И что дальше?»

Кем быть? Вопрос этот встал перед каждым из 10 «Б». И лишь грустную улыбку вызывали воспоминания о детской мечте: буду капитаном дальнего плавания, космонавтом. Подошло время решать всерьез, по-взрослому и, может быть, на всю жизнь.

«Главное — стать человеком»

...«Я хочу по окончании школы поступить в торговое училище. Сергей Чернядьев».

«После школы я хочу пойти работать. Моей профессией будет «вязальщица верхнего трикотажа». Также я хочу заочно поступить в институт легкой промышленности. Ольга Микулина».

«По окончании школы хотелось бы попасть в автодорожный институт. Схожу в армию. Окончу учебу и буду работать по специальности. Вот и все. Вячеслав Чернядьев».

Это строки из сочинений наших вчерашних десятиклассников. В одних — о мечте ни слова, в других...

«Я хочу стать военным техником-вертолетчиком. Реализовать свою мечту я намерен сразу, поступив в Кировское военное авиационно-техническое училище. Александр Ронжин».

«Я решила стать учителем: во-первых, эта профессия уважаема и почитаема во все времена, во-вторых, у нас в школе есть с кого брать пример. Хочу стать учителем начальных классов. По-моему, прекрасно быть первой учительницей, провести самый первый урок у первоклашек, написать для них первую букву, первое слово... Марина Петровых».

«После окончания десятого класса буду поступать в медицинский институт. Связать свою судьбу с медициной решил уже давно и окончательно убедился в правильности своего выбора, когда занимался в физиологическом кружке, организованном при Кировской областной онкологической больнице. Встречаясь с врачами, понял, как нужны люди этой профессии, как надеются на них пациенты. Александр Христолюбов».

В который раз разбираю стопку тетрадных листков в клеточку и линейку. Сочинения не сочинения, анкеты не анкеты. Скорее исповеди. Короткие, порой не слишком связные, стеснительно строгие или распахнуто откровенные, но все честные. С разными планами и надеждами, но с одним — не просто кем-то подсказанным, а глубоко выношенным и, значит, своим — выводом:

«В жизни все может быть. Но самое главное — быть человеком. Алексей Ердяков»;

«Хочу работать в КБ какого-либо предприятия, чтобы конструировать нужные людям машины. Но самое главное — это стать человеком. Игорь Новокшонов»;

«Конкретного плана у меня нет. Окончу школу, отслужу в армии — пройду эту школу жизни. Ну, а главное — хочу стать человеком. Сергей Лагунов».

Обычная стопка тетрадных листков. Кто из нас не писал сочинений на тему «Кем быть?». Но на этих — надпись красным учительским карандашом: кем стал. Сережа Чернядьев, мечтавший о торговом училище, работает на заводе, а собиравшийся на завод Миша Шестаков учится в кулинарном училище. Стремившийся в вертолетчики Саша Ронжин попал на завод, а в авиационно-техническое учиться на вертолетчика поступил Андрей Пантюхин, хотевший быть связистом. Лена Ветлужских, готовившаяся поступать на исторический факультет пединститута, оказалась заочницей юридического института, а на истфаке учится Игорь Халтурин, поступавший в театральный. Марина Петровых (помните: «прекрасно быть первой учительницей») учится на химика, а на педагога — Катя Мышкина, уверявшая: «Хочу после школы поступить в медицинский институт».

Понимая всю условность подсчета «процента осуществления мечты», выбираю те листы, на которых учительский карандаш зафиксировал: эти ребята своего добились. Вот скупые слова Миши Онучина: «После десяти классов собираюсь поступать в КАИ», а ниже — красным — так же скупо засвидетельствовано: «Поступил в Казанский авиационный институт». Саша Христолюбов (помните: «Связать свою судьбу с медициной я решил уже давно...»?) поступил в Горьковский медицинский институт; Алеша Рядчиков, мечтавший стать «хорошим специалистом в области электронно-вычислительной техники», учится на факультете автоматизации и вычислительной техники Кировского политехнического института; Дима Сорокин, написавший в анкете: «Хочу связать жизнь с ремонтом машин или радиотехнической аппаратуры», овладевает специальностью, радиотехника в профтехучилище.

Пятнадцать из тридцати бывших учеников 10 «Б» поступили в высшие учебные заведения. Ровно половина класса! Много это или мало? Да смотря с чем сравнивать...

Недавно довелось мне быть на одном классном родительском собрании, и не по журналистским делам, а в роли провинившегося родителя. Собрание было общим: заранее испуганные папаши и мамаши сидели за столами рядом со своими куда более спокойными отпрысками. Школа несколько запоздало ударила во все колокола, но набат получился на грани педагогической истерики. Педагоги-предметники зачитывали длинные списки неуспевающих с примерно одинаковым комментарием к каждой фамилии: «на уроке не работает», «безразличен к объяснениям учителя». Преподаватель математики (кстати, третий за последние два года) предъявила настоящий ультиматум: «Если на моих уроках не будет порядка, я в этом классе вести занятия не буду!» И родители едва ли не в ногах у нее валялись, умоляя не бросать их непослушных чад, обещая организовать родительскую дружину для дежурства на уроках. Полкласса двоечников! А это много или мало? И «всеобщее среднее образование» у нас, конечно, всеобщее, да вот только, видать, разное в разных школах. Тут уж кому как повезет...

Бывшему 10 «Б», о котором речь, повезло. Средняя школа № 16 в городе Кирове выделяется не только и не столько своими «показателями», сколько творческой атмосферой, духовно-нравственным микроклиматом. Вот и вчерашние ее питомцы, не сговариваясь, сошлись в одном: «Учиться нам было интересно».

Некогда часто употреблявшееся в адрес педагога определение «живет одной жизнью со своими учениками» встречается все реже и реже. Видимо, и педагогов таких поубавилось. А вот Людмила Алексеевна Рябова, бывший классный руководитель 10 «Б», — из таких. Пример классного наставника — главная причина того, что шесть человек (каждый пятый!) из бывшего ее 10 «Б» решили стать педагогами и воспитателями, поступив в педагогический институт, педучилище, педклассы гороно.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.