Володя придирчиво осматривал свой кружевной городок с золотистыми резными крылечками, огибал живописные повороты будущей улицы Изарова: «Действительно, она неплохо вписана в рельеф». Строители, целыми семьями приходившие полюбоваться на городок, приветливо махали Корнилову, брали доверчиво за рукав, рассказывали небольшие семейные радости.

На Айхале его любили. Это было приятно. Одно тревожило: что с Викой?

Однажды в субботу они втроем – Володя и два проектировщика, Миша и Толя, – отправились на Лесное. Сначала Володя шел не спеша и весело болтал. Потом он пошел быстрее и все больше помалкивал. А когда до Лесного осталось километра полтора, Володя махнул на все рукой, бросил спутников и побежал. Он с размаху выскочил на берег и чуть не сшиб Вику. Она стояла у воды, уронив вдоль тела тонкие руки, будто шла и забыла зачем. Увидев Володю, она вскрикнула и привычным движением откинула каштановую прядь со лба. Потом засмеялась, прижавшись щекой к его плечу.

– Здравствуй, Вика...

Ему хотелось сказать; как видишь, веема, и я вернулся на наш Айхал. Но он передумал. Почему-то вообще не хотелось говорить. «Руки... боже, что у нее с руками!» Володя с ужасом смотрел на длинные

Викины пальцы, покрытые кровавыми царапинами. Что-то душно повернулось в груди.

– Вика...

– Что? – И, как всегда в минуты растерянности, смахнула со лба блестящую каштановую прядь.

– Вика, ну как ты тут?

– Было нелегко. Но теперь уже все прошло.»,

– А что у тебя с руками?

– Ничего. Ах, это? Ловила плот с аппаратурой – снесло льдом. Понимаешь, какая глупость. Теперь вот загораю, фабрику скоро пускать, а водный режим неизвестен...

– Так плот надо немедленно достать!

– Пробовали – не вышло... Это невозможно, это опасно, Володя. На озере идет лед...

Но Володя все-таки умудрился незаметно выскользнуть из палатки. Озеро прозрачно плескалось в своей каменной чаше – оно стояло в трапповом разломе. Розовая заря разливалась над ним, от воды поднимался молочный пар. Где-то за поворотом озера, у «якуталмазовских» ребят, заливался аккордеон. Володя пошел на звук аккордеона и вскоре вернулся с резиновой лодкой. Вика стояла у палатки бледная-бледная.

– Миша! – будто не замечая ее трагических глаз, крикнул Володя. – Помоги надуть посудину!

Розовое сияние переходило в яблочное свечение и, подтаивая, низвергало на землю тяжкое великолепие синего неба. Над озером, вытянув шею, бесшумно пролетела утка.

– Эх, ружье бы! – вздохнул Миша.

– Ну, вот и все! – Володя разогнулся, столкнул лодку в воду, и, пропустив вперед Мишу, с разбегу прыгнул в нее. Володя помахал Вике рукой. Прозрачные, раскачанные ветром волны то поднимали лодку, как бы близоруко поднося к глазам, то презрительно и разочарованно отбрасывали, и тогда с берега ее почти не было видно. Плот непрочно врос в большую льдину как раз на середине озера. Володя тщетно пытался отбить его топором. Но отбить было все-таки необходимо. Вика побоялась сказать, но он и сам отлично понимал, что без этого плотика фабрике не пойти. Не может обогатительная фабрика без водного режима...

Резина лодки жалобно скрипела о лед, которым, несмотря на конец июня, было забито озеро. Острые голубовато-зеленые углы сверкали свежим сломом стекла, острые, как бритва. Володя оглянулся на берег. Вика, совсем маленькая отсюда, стояла неподвижно, прижав руки к груди.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.