22 октября 1844 года родилась Сара Бернар

Спектакли с ее участием вызывали у публики не меньший ажиотаж, чем сегодня мировые премьеры голливудских блокбастеров.  Собранные вместе фотографии великой Сары Бернар образовали бы гору высотой с Эйфелеву башню, а вырезки с рецензиями из газет и журналов могли бы опоясать земной шар. Ее многочисленные любовные похождения удивляли даже видавших виды парижан. Но лишь двое мужчин по-настоящему владели ее сердцем…

Сара Бернар появилась на свет в Париже 23 октября 1844 года. Она была незаконным ребенком, плодом любви некоей Жюли Ван Хард, молодой, необычайно привлекательной голландской еврейки, приехавшей в Париж, и студента-юриста Эдуарда Бернара.

После отъезда Эдуарда в родной Гавр Жюли пришлось самой заботиться о себе и своей дочери. Делала она это, надо сказать, весьма успешно. Не отличаясь высокими моральными принципами, Жюли вскоре становится одной из самых модных в Париже «дам полусвета». Так именовались тогда в «столице мира» куртизанки высокого полета. Среди ее покровителей были блестящие светские львы и известные финансовые воротилы. В ее изысканном салоне часто можно было встретить Дюма-отца и композитора Россини.

Маленькая Сара мешала светским развлечениям матери. Поэтому вначале она жила со своей кормилицей в пригороде Парижа, а затем в возрасте восьми лет попала в пансион юных девиц мадам Фрассар, где за два года мать посетила ее всего дважды. По протекции «покровителя» Жюли, герцога де Морни, Сару потом отдали на воспитание в привилегированный католический монастырь в Версале. В одиннадцать лет она приняла обряд крещения и стала ревностной католичкой, удивляя своим религиозным рвением монахинь. Впрочем, от природы она была наделена очень вспыльчивым нравом, и иногда ее охватывали неудержимые приступы гнева. В эти минуты от Сары лучше было держаться подальше. Для таких случаев монахини держали наготове ковш святой воды и, творя молитву, выливали его на голову не в меру разошедшейся девчонки. Впрочем, Сара была очень отходчива и быстро успокаивалась.

Она мечтала посвятить свою жизнь служению Богу, стать монахиней, но ее мечтам не суждено было сбыться. Вероятно, вмешалась рука самого Провидения. На одном из приемов в салоне матери пятнадцатилетняя Сара высокопарно заявила о своем желании уйти в монастырь, и один из приятелей Жюли жестко высмеял девочку. Оскорбленная в своих лучших чувствах, Сара с яростью дикой кошки накинулась на щеголя, расцарапала ему лицо и вырвала целый клок напомаженных волос из его холеной шевелюры. Присутствовавший при этой сцене уже упоминавшийся герцог де Морни пророчески воскликнул: «Мой Бог, да эта девчонка прирожденная актриса! Ее место на сцене».

В тот вечер герцог пригласил всех гостей в «Комеди Франсез» в свою ложу. Пьеса Расина «Британик» потрясла Сару до глубины души. Она не могла сдержать слез, а потом и горьких рыданий. На нее зашикали. Мать сгорала со стыда. Положение спас Дюма-отец. Придвинув свое кресло к креслу девушки, он ласково положил руку на ее худенькие плечи…

По протекции все того же герцога де Морни, кстати, сводного брата императора Наполеона III, Сару приняли в Национальную Академию музыки и декламации. Она блестяще сдала экзамен, к которому ее готовил сам Дюма. Автор «Мушкетеров» восхищался голосом девушки, сравнивая его с «хрустально чистым ручейком, журчащим и прыгающим по золотой гальке».

В Академии Сара занималась с фанатизмом и упорством, удивлявшими даже ее строгих педагогов, а после окончания учебы ее приняли на работу в «Дом Мольера», знаменитый «Комеди Франсез». Впрочем, особыми успехами она в то время похвастаться не могла. Ее дебют запомнился зрителям, пожалуй, лишь благодаря необыкновенной худобе молодой актрисы. Когда она протянула руки своему партнеру, какой-то остряк из зала выкрикнул: «Осторожно, месье, а не то она проткнет вас своими зубочистками». Зал содрогнулся от хохота.

Последующие ее работы тоже были признаны неудачными. И все-таки публика и пресса заметили юную актрису. Но не благодаря ее игре, а в результате громкого скандала. Это случилось во время традиционного празднования дня рождения Мольера на сцене «Комеди».  Сара привела туда свою младшую сестру Регину. Девочка нечаянно наступила на длинный шлейф платья одной из ведущих актрис театра, мадам Натали. Рассерженная актриса оттолкнула девочку так, что та отлетела к стенке и рассекла себе лоб о край гипсовой колонны. Подбежавшая Сара залепила мадам Натали такую пощечину, что та повалилась на пол, увлекая за собой стоявшего позади актера. Скандал получился превеликий. Газеты описали эту сцену во всех подробностях. Девятнадцатилетняя Сара отказалась извиниться, и была уволена из «Комеди». На сцене прославленного театра она не появлялась целых десять лет.

Последующие годы Сара работала в театре «Жимназ», но успех все не приходил. Зато у Сары стали появляться любовники. Она принимала от них подарки, но, в отличие от матери, никогда ни у кого на содержании не была.

Всю ее жизнь перевернула встреча с молодым князем Анри де Линем, отпрыском знатнейшего бельгийского рода. Произошла она в Брюсселе в 1864 году на костюмированном балу. Сара была в наряде легендарной английской королевы Елизаветы I, Анри – в костюме Гамлета. Несмотря на все мольбы князя, Сара так и не сняла маску. На прощанье де Линь подарил ей красную розу, предусмотрительно завернув колючий стебель в батистовый платок со своей монограммой и короной пэра. На следующий день, гарцуя по центральной улице Брюсселя на своем великолепном вороном жеребце, де Линь увидел в открытой коляске очаровательную девушку с красной розой, приколотой к корсажу ее платья. Он немедленно послал грума за своей каретой, куда усадил смущенную молодую актрису. Они провели восхитительный месяц в особняке князя (родители его в то время находились в загородном поместье). Эта идиллия была прервана письмом из Парижа. Опасно заболела мать Сары, и актриса немедленно вернулась во Францию. Там она и обнаружила, что беременна. К тому же, из театра ее уволили, дирекция была раздражена затянувшимися «брюссельскими каникулами». Сара осталась без работы. Обострились и ее отношения с матерью. Жюли, позабыв «подвиги» собственной легкомысленной молодости, обвиняла дочь в неподобающем поведении и выставила ее из дома. Сара сняла небольшую квартирку на улице Дюфо. Там 22 декабря 1864 года она и родила сына, которого назвала Морисом. Она вынуждена была искать работу и вскоре нашла место в театре «Сен-Мартен». Бернар едва сводила концы с концами, но гордость не позволяла ей обратиться за помощью к Анри. К счастью, вскоре де Линь сам приехал в Париж. Узнав в театре адрес своей возлюбленной, он поспешил к ней на улицу Дюфо. Снова почти целый месяц безоблачного счастья. Анри желал узаконить их отношения и отправился в Брюссель за благословением родителей. Те были в шоке. Мысль о том, что их сын, наследник древнего аристократического рода, свяжет свою судьбу с не известной никому актрисой, да к тому же, полуеврейкой, приводила их в ужас. Однако все их уговоры  оказались тщетными. Даже угрозы лишить наследства не смогли поколебать решимости молодого человека. Но тут в дело вмешалась рука самой судьбы. Во время отсутствия Анри в Париж прибыл его дядя, генерал де Линь. Он встретился с Сарой и убедил ее ради счастья Анри отказаться от любимого. Молодая актриса дала слово и сдержала его. Вернувшемуся Анри она заявила, что «рай в шалаше» ее не прельщает, а обещание бросить сцену было всего лишь не очень удачной шуткой. Оскорбленный  в своих лучших чувствах де Линь обвинил ее во всех смертных грехах и удалился, громко хлопнув дверью. Сару едва вывели из глубокого обморока…

Для Бернар роман с Анри де Линем, отцом ее сына, всегда оставался самым дорогим и святым воспоминанием. Судьба подарила им еще одну встречу – двадцать три года спустя. Правда, общался Анри тогда  в основном с сыном. Он желал официально признать отцовство и передать Морису свое имя и титул. Однако молодой человек, боготворивший мать, вежливо отклонил это лестное предложение, заявив, что для него самая высшая честь носить фамилию Бернар. Однако не будем забегать вперед.

Первый большой успех Бернар был связан с ее переходом в театр «Одеон». В 1868 году она с блеском сыграла роль мальчика  в пьесе Корнела «Атали». Ее Корделия в «Короле Лире» покорила зрителей своей трогательной изысканностью, но особенно восхитило всех ее исполнение главной женской роли в пьесе Дюма-отца «Кин»… Сара играла с простотой и естественностью, которые стали откровением для публики. На всю жизнь запомнила Бернар вечер 16 января 1872 года. Тогда, сыграв роль королевы в пьесе Гюго «Рюи Блаз», она была признана театральной звездой первой величины.

Вскоре Сара получила приглашение вернуться в «Комеди Франсез» и дала свое согласие. Она стала зарабатывать очень много. Ее гонорары, особенно во время зарубежных гастролей, были по тем временам баснословны, но денег все равно не хватало. Бернар вела чрезвычайно экстравагантный образ жизни. Светские приемы и банкеты шли нескончаемой чередой. Повара не удерживались в ее доме. Сама она ела очень мало, но требовала, чтобы гостей угощали самыми изысканными блюдами. Зато слуги ее боготворили, хотя нередко вспыльчивая хозяйка могла запустить в них черепаховый гребень, а то и кофейную чашечку. Но Сара была очень отходчива, и в порыве раскаяния дарила служанкам порой весьма ценные подарки. Она щедро помогала и своим коллегам по театру, особенно тем, кто больше не мог работать.

Ее вообще можно назвать гуманным и великодушным человеком. Во время франко-прусской войны, находясь в осажденном Париже, она превратила театр «Одеон» в госпиталь, которым руководила, одновременно выполняя функции медсестры.

В 1904 году  вместе с великим итальянским певцом Энрико Карузо она организовала ряд благотворительных концертов, сборы от которых пошли на помощь русским солдатам, пострадавшим во время русско-японской войны.

Сара Бернар была разносторонне одаренной натурой. Серьезно увлекалась живописью и ваянием, ее скульптурные работы приобретали даже музеи, прекрасно ездила верхом, отлично стреляла из пистолета (часто любила повторять, что, если бы была мужчиной, то дралась бы на дуэли каждый день), и обожала животных. В доме у нее всегда был целый зверинец. Дюма-сын, впервые явившись к ней со своей пьесой, был не на шутку испуган, когда  в гостиную к нему вместо хозяйки вышла… пума. На глазах у ошеломленного писателя огромная хищная кошка с аппетитом сжевала его модную соломенную шляпу. Когда она удалилась, прилетел большущий попугай-какаду и, усевшись на плечо Дюма, принялся преспокойно клевать пуговицы на его жилете…

В разное время Сара держала тигрят, соколов, шимпанзе и даже удава. Однажды особенно холодной зимой она истратила две тысячи франков на покупку хлеба для голодных парижских воробьев…

Бернар много гастролировала по всему свету, особенно после того, как снова, и уже окончательно, ушла из «Комеди Франсез». Только в США она побывала десять раз. Языкового барьера для нее не существовало. Как писали американские журналисты, публика ломилась бы на ее спектакли, даже если бы она играла на китайском языке.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.