Есть в лексиконе старых артиллеристов слово «пушкарь». Оно сегодня звучит чуть иронически. Конечно, артиллерия сегодняшнего дня совсем не похожа на артиллерию гражданской воины, да и с орудиями Великой Отечественной войны имеет не так уж много общего. Она стала ракетной, дальность и мощь ее огня увеличились сказочно. Это известно всем. Ну, а как пушка, миномет, гаубица, противотанковые и самоходные орудия — короче, ствольная артиллерия? Какие изменения претерпели они, да и вообще нужны ли сегодня? Не затмил ли их грозный и всесильный ракетный брат?

НА ВОПРОСЫ КОРРЕСПОНДЕНТА «СМЕНЫ» Е. МЕСЯЦЕВА ОТВЕЧАЕТ ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК ТЕХНИЧЕСКИХ ВОЙСК, ГЕРОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ТРУДА В. Г. ГРАБИН.

Василий Гаврилович Грабин — видный конструктор артиллерийского оружия. Созданные под его руководством пушки громили фашистов на всех фронтах Великой Отечественной воины. Среди прославленных грабинских орудии: 76-миллиметровка ЗИС-3 образца 19-12 года — гроза немецких танков, 57-миллиметро-вое противотанковое орудие ЗИС-2, 100-миллиметровая полевая противотанковая пушка «Зверобои». Два последних орудия конструкции В. Г. Грабина стояли на советских танках КВ-1 и Т-34. Ими вооружали бронекатера речных флотилии, подводные лодки типа «Щука», самоходные гусеничные установки.

Доктор технических наук, профессор В. Г. Грабин — автор многочисленных научных трудов. Методы поточного производства артиллерийского вооружения, которые предложил В. Г. Грабин, помогли во время войны в 18 раз увеличить выпуск пушек.

Товарищ генерал, какое место в современном бою вы отводите артиллерии?

— Как известно, каждый вид оружия имеет свое техническое назначение, которое, в свою очередь, определяется поставленными перед оружием боевыми задачами. Все виды вооружения разрабатывают по результатам прошедшей войны и прогноза будущей, конечно, с обязательным учетом уровня развития науки и техники. Естественно поэтому, что систему вооружения нельзя рассматривать как нечто застывшее, однообразное. Ракеты, авиация, танки, флот — все это в общей системе боевых сил играет свою роль — порознь и сообща: взломать оборону противника, расчистить путь сухопутным войскам, ибо в конце концов только они обеспечат абсолютный успех операции.

Что же может устоять на их пути после ракетного залпа, налета авиации, танковой атаки? Тяжелые и средние танки, самолеты, бронетранспортеры, доты, дзоты и прочие укрепления. Такие преграды, как правило, прочны, малогабаритны, а значит, и трудноуязвимы для ракет, стартовые позиции которых могут располагаться за десятки и сотни километров от места непосредственного боя. Чтобы справиться с остатками вражеской обороны, нужна высокая кучность огня, быстрая, точная, а иногда и весьма продолжительная стрельба по нужной цели. Сделать все это под силу лишь ствольной артиллерии, или, как мы говорим, комплексу артиллерийского вооружения.

Эта система гармонична, состоит из всевозможных разнокалиберных орудий. Отрицать их преимущество в отдельных и весьма важных ситуациях современного боя невозможно: я уже приводил пример, когда за пушками остается последнее слово. Есть и другие аргументы в пользу артиллерии. Ракету можно перехватить и уничтожить. Но никакие средства не способны пока сбить летящий снаряд, изменить направление его полета. Жарко или холодно, дождь или снег — снаряд летит без изменений траектории. И, наконец, пушки и снаряды значительно дешевле, чем, скажем, ракеты. Однако не подумайте, что я ратую лишь за дорогое мне дело. Артиллерия, ракеты, танки, авиация, флот сильны своим точным сочетанием в общей системе Вооруженных Сил. Я за правильное место артиллерии в этой системе...

Василий Гаврилович, каковы основные направления, по которым шли и идут создатели артиллерийских орудий за рубежом? Какого из них придерживались вы?

— Вспомним историю крупнейших сражений. К началу первой мировой войны, например, в России было 7 088 орудий, в том числе 240 тяжелых и гаубичных. Русские заводы совсем не производили осадных пушек... Сравнивая эти данные с артиллерией противника (она была значительно сильнее, главным образом количеством), а также с ходом боевых действий, русские генералы определили, что основным орудием в той войне все же следует считать скорострельную пушку образца 1902 года. В то время эту трехдюймовну называли «косой смерти». Именно она заставила противника зарыться в землю, в блиндажи с бетонированными перекрытиями. Война тотчас утратила маневренность, стала позиционной. В этих условиях трехдюймовка потеряла силу. Потребовалась артиллерия навесного огня. Затем появились танки и самолеты, а с ними зенитные и противотанковые орудия. Это изменило действия пехоты. Теперь ее продвижение нужно было сопровождать огнем специальной противоштурмовой траншейной артиллерии. Получалось, что каждый новый вид наступательного или оборонительного оружия тотчас требовал артиллеристского противопоставления.

Так было в первую мировую войну. Так осталось и с началом Великой Отечественной. Опыт этих битв совершенно четко определил два пути, которыми следуют теперь зарубежные конструкторы: заимствование готовых схем (особенно заграничных) орудия в целом или его отдельных частей; разработка и создание принципиально новых орудий.

Я придерживался последнего пути, ибо он всегда более экономичен, а главное — пробуждает истинно творческое отношение к делу.

Кроме того, я считаю весьма полезной унификацию орудийных деталей — их взаимозаменяемость и универсальность.

Как вы пришли в военную науку? Случайно или осуществляя главную задачу своей жизни?

— Стреляющую пушку я впервые увидел в 1918 году. В тот день под Екатеринодаром убили генерала Корнилова — я даже видел, как снаряд попал в дом, где находился генерал-Второй раз я был рядом с пушкой в марте 1920 года — при мне тренировались артиллеристы трехдюймовых скорострельных орудий. К тому времени я уже кое-что знал о пушках от отца — бывшего старшего фейерверкера Ивангородской крепости.

В том же году я решил пойти добровольцем в Красную Армию. Более конкретного решения — служить в пехоте или же воевать шашкой — не было. Среди нас, добровольцев, находился бывший вахмистр драгунского полка. Он уговорил всех идти на командные курсы кавалерийского отделения. Первым пошел к комиссару приемной комиссии кавалерист, вторым — я. Идти было недалеко. По дороге я передумал и попросился к артиллеристам. Видимо, глубоко запали в моей душе рассказы отца, а может быть, та настоящая стрельба, которую я впервые увидел два года назад, неожиданно взяла свое... Затем служба в строевой артиллерийской части, учеба в артакадемии на баллистическом отделении, работа в конструкторском бюро.

Когда вы создали свою первую пушку? Удачной ли была ее конструкция?

— В 1933 году Наркомат обороны поручил заводу «Красный путиловец» сделать 76-миллиметровое универсальное орудие. Оно должно было стрелять по подвижным и неподвижным целям на земле, а также и по самолетам. В июне 1935 года пушка была готова. Посмотреть испытания приехали И. В. Сталин, Г. К. Орджоникидзе, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, М. Н. Тухачевский, А. И. Егоров и другие. Орудие стреляло отлично, и в 1936 году его приняли на вооружение Красной Армии.

Где вас застало сообщение о начале войны? Приходилось ли вам бывать на полях сражений?

— В Москве, на Петровке, у Центрального универсального магазина. Я тотчас поехал в Наркомат обороны, где узнал о некоторых первых боевых эпизодах. Утром 23 июня я уже выехал к месту своей работы...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.