Бессмертные

«...С раннего утра делаем выставку «Комсомол в Отечественной войне»... Мы готовим подтекстовки, размещаем фото, обдумываем композицию щитов (называем их даже стендами, а это ящики из фанеры, которые по инициативе Малявки обиты суровым полотном), и такое мирное это дело, будто сидим где-нибудь в подмосковной даче и готовимся к празднику...

Самолет. Один круг, второй, третий. «Юнкере» обнаглел совсем: идет низко, метров сто. Очередь... Жертв нет. Продолжаем работать.

Выставка готова. Не ахти какая. Торопились. Смертельно устала. Ложусь отдохнуть. 9 часов».

1 января 1943 г.

«В землянку входят двое – это знакомые ребята, приехавшие от Шемякинского отряда за сводкой Информбюро. Один из них вынимает кружку с медом.

– Вот вам.

Я, конечно, поблагодарила, но растерялась.

– А чай у вас есть? – спрашивают они. Отвечаю:

– Нет!

Вынимают из кармана и чай для заварки. Вот Новый год у меня с медом! Какие чудесные, симпатичные ребята!

Едем в село проводить беседу. Я и Костя. Нам запрягли двух лошадей, приказали проверить оружие. Легкие сани, много сена. В руках у меня ППШ. Лошади мчат нас по хорошо укатанной дороге, «партизанскому большаку». Правда, до села по прямой 3 км, а нам ехать 8 км: объезжаем укрепления.

До чего же красиво! Зимний лес... И сани мчатся, только снежная пыль летит позади. Высокие сосны под тяжелым снегом искрятся на, солнце... Если бы не ППШ в руках, была бы полная иллюзия чудесной прогулки в лес.

Проезжаем Мамаевку – село, дотла сожженное немцами. Торчат столбы, кое-где уцелели заборы. Вдалеке на пригорке можно различить землянки, в которых живет народ. Война!

В избе десять стариков. Много баб с малыми детьми. Мне поставили столик со скатертью под иконами.

Я рассказываю им о Москве. Слушали очень тихо...

Комендант провожает в другую избу. Там настоящая, беспредельно, беззаветно преданная советская семья. Старик хромой, мать сморщенная, с молодыми, яркими глазами. «Ох, и красивая вы были, мамаша!» «Да, да, доченька, было...» – оживляется она. И до того она характерна в платке, повязанном на манер тюрбана, что нарисуй ее – покажется манерным. Рассказывает: сын – летчик. Другой в армии, и от обоих нет сведений...

Едем обратно. Темно. Слышна стрельба. В 13 километрах от нас идет бой с немцами».

2 января 1943 г.

«Рано приехали от Шемякина за мной. Просят выставку: много москвичей, они хотят узнать про Москву. Беру «лейку», еду.

В огромной землянке – москвичи. Чудесные юноши, славные партизаны. Долго и тепло беседуем. Потом они поют. Люблю, когда поют юноши – проникновенно, слаженно, скромно.