Белые астры

Рита тоже хоть и ворчала, но надела новый коверкотовый костюм, а под жакет - исключительно для красоты - голубой газовый шарфик.

Мы были готовы. А Валентина еще не пришла из института.

Наконец она появилась. Недоумевающе оглядела нас, пожала плечами.

- Что это?..

А когда поняла, нахмурилась.

- Не надо, девочки. Не ходите со мной. Мы ее уговаривали, упрашивали, обещали, что будем держаться в стороне, даже к вагону не подойдем. Валентина стояла на своем.

- Я одна. Иначе он будет чувствовать себя неловко.

И мы остались. Рита сняла с себя голубой шарфик и грустно сказала:

- Пожалуй, Валентина права... Получилось бы, что смотрины устроили.

И мы в этот раз не обиделись на подругу. Мы хорошо знали: Валентина - умница, чуткий, тактичный человек. Она делает как лучше.

Зоська взяла из нашей общей кассы денег и убежала в кафе покупать в честь приезда Бориса торт - мороженое. Рита принялась наводить порядок на тумбочках, а я пошла к уборщице тете Кате просить на вечер ее новый чайный сервиз, который три дня назад мы купили ей в складчину на день рождения.

... Комната наша давно уже сияла чистотой, стол был накрыт, посредине его стояла коробка с тортом. Мы сидели, смотрели на часы, на дверь, на торт, друг на друга. Мы ждали и не могли дождаться.

Часы показали восемь, потом девять. Зоська сбегала за ворота и вернулась скучная.

- Не идут! А торт уже потек... Мы решили, что опоздал поезд.

В десять Рита вывалила из коробки бесформенную массу в глубокую тарелку, и стол сразу утерял свою праздничность.

Валентина пришла в одиннадцать. Пришла одна, с огромным букетом цветов в руках. Села у стола усталая и, мне показалось, виноватая. Тихо улыбнулась, обняла нас с Зоськой за плечи.

- Хорошие вы мои...

Сказала она это с грустью, и я поняла так: Валентина печалится о том, что неизбежно расставание с нами. Не может же она, выйдя замуж, оставаться в общежитии!

Понемногу мы привыкли к мысли, что Борис в общежитие не зайдет. Решили, что Валентина стесняется показать ему нашу тесноватую комнату, старые кровати, покрытые жесткими «солдатскими» одеялами. А может быть, стесняется и нас показать. Мы с Зоськой, пожалуй, произвели бы невыгодное впечатление. Недаром Рита говорит про нас, что в обществе себя держать не умеем.

За собой я, правда, не замечала такого, а вот Зоська действительно не умеет: всегда много и громко говорит, кричит даже. Руками перед носом собеседника размахивает, а сгоряча может даже каким - нибудь грубым словом обозвать.