Жогин тогда промолчал, а Лева усмехнулся и, наклонившись к уху, прошептал, чтобы не слышали другие заключенные: «Таких, как мы с тобой, умельцев – на всю Европу не больше пяти сыщется. Без нас, кирюха, ни одно крупное дело не обойдется...»

– Спасибочки за добрую весть, – выдавил наконец из себя Жогин. – С прибытием его...

– С прибытием... – ворчливо сказал собеседник. – Для его встречи еще оркестр не готов! Не знаешь, что ли? – И без всякого перехода спросил: – Ты один? Говорить можешь?

– Один. А с кем говорить-то? С телефоном-автоматом? – сдерзил, приходя в себя от первого испуга, Евгений.

– Будет время, познакомимся. Коля меня зовут, – дурашливым голосом сказал мужчина. – Коля, Коля, Николай, сиди дома не гуляй... Знаешь такого? – И зашептал: – Дело есть. Клевое. Некогда Леву дожидаться, такой случай раз в три года выпадает. Инструмент нужен. Ты ведь уже пахать начал.

– Нет, – твердо ответил Жогин. – Не могу. Сейчас занят. Опоздал ты с заказом... – Он не мог, просто испугался, вот так прямо взять и сказать, что не хочет знать никаких Буров. Что он завязал, завязал навечно со всей этой кодлой, со всеми их делами.

Его собеседник по-своему понял намек на «занятость» и разочарованно протянул:

– Жа-а-ль... А мы-то рассчитывали. Может, через неделю?

– Не могу. В цеху недавно. Мастер все время над душой стоит. Не знаю, как первый-то «заказ» выполню.

– Ну, бывай, – быстро сказал собеседник. – Позвоню еще. Может, надумаешь? – И повесил трубку.

Настроение у Жогина испортилось надолго. «Разыскали, суки! – думал Жогин зло. – Хоть в другой город уезжай. Это, небось, Левина работа. Он меня запродал. – Потом Жогин вспомнил веселый, молодой голос звонившего. – Не похож он на урку. Не похож! Не тот разговор. Может, милиция проверяет? А я, дурак, уши развесил. Про «заказ» баки забивать стал! Нет, только не милиция, – тут же успокоил себя Евгений. – Небось, какой-нибудь фрайер».

Когда пришла жена, он, по традиции приготовив к ее приходу ужин и сидя напротив нее за маленьким кухонным столом, рассказал о звонке.

Люба сначала нахмурилась, а потом махнула рукой:

– Ничего! Позвонили и умылись. Еще позвонят – отбрешешься. – Она подошла к мужу, села к нему на колени и обняла за шею: – Мы с тобой теперь, Женечка, вдвоем. Отобьемся.

– Раз уж они знают, что я на завод пошел, кто-то им сообщил. Может, и у нас в цеху какая шпана околачивается. Рано или поздно узнают, что ни на кого я не работаю.

– К тому времени и Бур этот растреклятый выйдет. О тебе и думать забудут.

3

Еще с утра Борис Дмитриевич Осокин сказал жене, что после работы он поедет на дачу. Следующий день был у него свободен от консультаций и экзаменов в институте, и Осокин решил провести его на природе: сходить за грибами, собрать на участке поспевающую клубнику. Он любил, когда выдавалась возможность, побыть в одиночестве, без суеты, без пустых ненужных разговоров, зная, что не услышит телефонных звонков.

Жене он говорил шутя: короткая разлука – лучший тоник для супружеской жизни.

Последняя консультация у вечерников закончилась в десять. Осокин позвонил домой, но жены не было – зная, что муж едет на дачу, она поехала на Васильевский навестить мать и еще не вернулась. Осокин поговорил с дочерью. Алене было шестнадцать, она перешла в десятый класс музыкальной школы, прекрасно играла на рояле, знала французский и вообще постоянно радовала родителей.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.