Анонимный заказчик

...За завтраком Любаша спросила:

– Женя, тебе в понедельник когда выходить?

– Во вторую смену. – Он улыбнулся. – Понедельник – день тяжелый. С утра лучше поспать...

Жена задумалась, смешно шевеля пухлыми губами, – подсчитала, сколько дней осталось до вторника.

– Давай съездим к маме. – закончив свои подсчеты. сказала Люба. – Я возьму на понедельник отгул, у нас получается три дня.

Теща Жогина, Анна Васильевна, жила в маленькой деревушке в Псковской области. Ехать к ней надо было автобусом всего часа три с половиной, да потом километров семь шоссе или пешком, или попутной машиной.

– Нет, Любаша, – мотнул головой Жогин. – Не поедем.

– Почему? Время есть. Она тебя так давно не видела.

– Вот пару месяцев на заводе повкалываю, тогда и поедем, – сказал он ласково, но твердо.

Люба хотела что-то возразить, но вдруг смутилась и посмотрела на мужа долгим, задумчивым взглядом, порозовела.

– Ну, конечно, Женя! Конечно, так лучше. Я-то, дура, не сообразила...

Выходные дни они провели весело и беззаботно. Встав пораньше, отправились гулять по городу, ездили на Острова, пили пиво и ели шпикачки в чешском баре. Сходили в кино. Бродили по набережным Невы без всякой цели. И Евгений все рассказывал и рассказывал жене, как он жил «там», рассказывал без утайки, подробно, освобождаясь от прошлого, словно напрочь забывал его, выкидывал из головы.

Но так уж устроена жизнь, что счастье и радость никогда не бывают безоблачными. Стоит только забыться, как судьба тут же напоминает тебе о том, что день сменяется вечером, что, кроме света, есть и тень, а течение жизни подвержено своим закономерностям, когда за полосой везения следует серия неудач. И потому-то нередко перед тем, как преподнести человеку горькую пилюлю, судьба посылает ему знак – у него вдруг появляется чаще всего неосознанная мысль: как здорово все у меня складывается! Увы, все меньше и меньше людей умеют почувствовать этот намек судьбы. Так же, как до поры до времени не чувствует человек, что вдруг в повседневной сутолоке появляется первый сбой в ритме еще совсем здорового сердца. Но если бы люди всегда были счастливыми, человечество, возможно, могло и поглупеть.

...Однажды вечером, когда Люба ушла на смену, а Жогин лежал на диване с книжкой, зазвонил телефон. Евгений спокойно отложил книгу в сторону, не спеша всунул ноги в шлепанцы, подошел к телефону, стоявшему в прихожей, и, сняв трубку, привычно спросил:

– Але?

– Евгения Афанасьевича, – спросил молодой мужской голос.

– У телефона, – лениво ответил Жогин.

– Жека, привет тебе от Левы Бура, – весело сказал звонивший.

И спина у Жогина сразу покрылась ледяным потом. Лева Бур, пожилой «специалист» по сейфам, признанный пахан, сидел с ним в одной колонии.

– От Левы Бура! – повторил мужчина, не дождавшись ответа Жогина, и Евгений понял, что говорит не Бур, а кто-то другой, значительно моложе. Да сам Лева и не мог говорить: когда они вместе вышли из колонии, Бура оставили на три года на поселении в Архангельской области. Таким был приговор суда. Евгений это хорошо помнил. Бур сказал ему на прощание: «Не вороти нос от старых друзей, салага. Может, еще и сведет судьба».