Анонимный заказчик

В багажнике и салоне он искал следы крови. Если Осокин, вернувшись за сбитым им мужчиной, увез его на своих «Жигулях», эти следы должны были остаться.

...Через полчаса Коршунов и Лебедев закончили свою работу.

– Поезжайте, – кивнул полковник на «Волгу», – и сразу пришлите назад.

Когда сотрудники уселись в машину и шофер уже включил мотор, Игорь Васильевич поднял руку, прося задержаться. Лебедев открыл дверцу, вопросительно глядя на шефа.

– Скажите в НТО, чтобы на кровь экспертизу сделали молнией. А «пальцы»... – Он сделал короткую паузу. – Да вы сами знаете. В первую очередь пускай сравнят с отпечатками Котлукова. – И, склонившись совсем близко к старшему лейтенанту, чтобы не услышал Осокин, дал ему еще одно задание.

– Есть, товарищ полковник! – бодро отрапортовал Лебедев, и Корнилову показалось, что в голосе у него прозвучали озорные нотки.

«Ты бы еще рот до ушей разинул, – с неудовольствием подумал он, – каждый дурак догадается, что мы тут театр разыгрываем».

К «театру Корнилова», который, как правило, был экспромтом, сотрудники давно привыкли и восхищались, как удачно он находил момент для маленького представления, всегда рассчитанного на то, чтобы настроить подследственного на определенный лад или заронить в его душу искру тревоги, которая во время допроса мешала бы ему сосредоточиться, отвлекала от заранее разработанного метода защиты.

Все, о чем он сказал сейчас Лебедеву, предназначалось для Бориса Дмитриевича Осокина. Лебедев с Коршуновым твердо знали свои обязанности.

Машина уехала.

– Ну что ж, Борис Дмитриевич, – сказал Корнилов, приглядываясь к посуровевшему лицу Осокина. – Если не возражаете, поднимемся к вам. Побеседуем.

– Прошу вас, – показал Осокин на двери подъезда. На лбу у него, над переносьем обозначились две резкие морщины.

Осокин провел его в свой небольшой кабинет, одна стена которого была заставлена книжными шкафами, а на другой на обтянутых разноцветным бархатом картонах красовались значки. На каждом картоне, как понял Корнилов, отдельная страна. Картонных этих прямоугольников, напоминающих абстрактные картины, было так много, что Игорь Васильевич даже не попытался их сосчитать.

Они сели друг против друга в удобных, чуть жестковатых креслах перед большим, инкрустированным разными породами дерева журнальным столиком. Корнилов видел как-то в мебельном магазине такие гарнитуры – два кресла, маленький диванчик и журнальный стол. Кажется, арабские. Жене гарнитур очень понравился, но стоил он так дорого, что Игорь Васильевич взял Олю под руку и увел из магазина.

– Борис Дмитриевич, – сказал Корнилов почти весело, – допрос – дело официальное. Есть некоторые формальности, о которых я должен вас предупредить...

Он упомянул об ответственности за дачу ложных показаний, посвятил Осокина в его права и обязанности, дал расписаться на бланке. И спросил неожиданно:

– Борис Дмитриевич, у вас есть карта Ленинградской области? И города.

Осокин смотрел на него с удивлением.

– Ну, обыкновенные карты. Вы же автомобилист. Изъездили, небось, все окрестности за грибами да на рыбалку.

– Есть, конечно, – наконец сказал Осокин и, встав с кресла, подошел к письменному столу. Выдвинул один из ящиков, вынул целую пачку потрепанных карт. Начал перебирать их. – Вот и Ленинградская область. – Он бросил на столик пакет. – И план города.