- Главное первый день, вытянуть первый день, - шептала она в такт движениям своих пальцев.

Девчата, оставив ее, постепенно вернулись к обычной болтовне. К обеденному перерыву Шура была почти спокойна. Отбросив последнюю пачку печенья, Шура долго и вкусно потянулась. С непривычки немного ныла спина. На пороге появилась какая - то долговязая фигура. Не успев опустить руки, Шура вздрогнула и почувствовала, что боль и обида последних дней не утихали в ней ни на минуту. В цех входил Потрясаев.

- Здравствуйте, девочки! Шурочке Майковой особенное!

Легкий шепот пролетел по цеху. Девчата захихикали.

- Не узнаете - с, Александра Пална! И впрямь, где уж нам теперь равняться.

До вас, можно сказать, рукой не достанешь. Загордились!

Шура медленно оглядела цех. Упаковщицы жадными блестящими глазами глядели на нее и на Лешку. Круг сузился. В предвкушении самой хлесткой и обидной остроты женщины замолкли. Ни одного сочувственного взгляда, ни одного человеческого лица.

- Что это, чего они смеются, над кем это они...

Лешка, сморщив ехидную рожу, готовился к последнему триумфу.

Шура почувствовала, что в ней рвется все, что больше она не выдержит. Гордо подняв голову, она встала и мимо Лешки прошла к выходу. Что сказал Потрясаев, она не слышала. Отвратительный визгливый смех толкнул ее в спину.

- И это товарищи... вместе жили, работали... что же это?..

На лестнице никого не было. Захлебываясь слезами и рыданиями, одеваясь на ходу, Шура выбежала на улицу. Глотая морозный воздух, не замечая людей и трамваев, она шла по набережной.

- Нужно обдумать, нужно успокоиться, - шептала Шура трясущимися губами. Но спокойствие не приходило.

Стараясь отвлечься, она заставила себя читать афиши: «Московский Художественный Театр Второй», напряженно морщила брови: «Что же идет в этом театре?» Но мысли о фабрике просачивались против воли. «100 - е представление», «Лес», «Театр Петрушки». Почему Петрушка? Петрушка, морковка...

У Потрясаева нос, как морковка...

Быстрыми шагами, почти бегом, Шура двигалась вперед. Она не заметила, как перешла мост. Шум воды вывел ее из оцепенения. Грязные волны бились головой о камни набережной. Глухой чавкающий звук поднимался от бурлящей воды. Шура перегнулась через перила. Тяжелая усталость стягивала тело. Мысли тихо замедляли ход.

- Все равно, все кончено... Крылов, работа, Лешка, - промелькнули лица девчат, глупая рожа Петрушки.

- Ах, да не все ли равно!?

На том берегу у амбразуры время от времени вырывались кипящие струи воды, как белые девушки, кидающиеся в воду с гранитной скалы.

Шура закрыла глаза.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.